«А где написано, что это - русская земля?»

Эта фраза, вырвавшаяся из уст нелегальной мигрантки в одной телевизионной программе, очень точно характеризует специфику межнациональных отношений в нашей стране.

Национальный вопрос стал одним из самих болезненных в снежном коме проблем, обрушившихся на россиян. С каждым днем напряженность в обществе растет, а власти боятся говорить на тему межэтнических отношений, прикрываясь понятиями «конфликтов на бытовой почве» и «хулиганства». На тему национальных взаимоотношений наложено своеобразное «табу».

И Тверь здесь не исключение. Регистрируя ребенка в Тверском ЗАГСе, тетенька удивленно вздергивает брови на мое желание в графе национальность указать «русский», как будто я прошу вписать ругательство. Усиленное стремление сделать вид, что в Твери нет «разборок» на национальной почве, воспринимается некоторыми жителями как вызов. И отвечают они на него, как умеют: драками, стрельбой, «народными сходами» и ненавистью к приезжим.

Всероссийские социологические опросы давно отмечают опасную тенденцию в обществе – эскалацию межэтнической напряженности. По данным тверских социологов, настроения тверичан по отношению к нацменьшинствам в эту тенденцию вполне вписываются. Об этом в интервью Tverigrad.ru рассказал эксперт в области межэтнических отношений, старший преподаватель кафедры социологии Тверского государственного университета, заместителем декана факультета социологии и управления Дмитрий Бородин.

— Дмитрий Юрьевич, насколько нам известно, лаборатория социально-политических исследований ТвГУ, сотрудником которой вы являетесь, – единственный в области независимый экспертный центр, способный дать оперативную оценку межэтнической напряженности в обществе. Расскажите, насколько серьезной остается ситуация в Твери в плане толерантности к нацменьшинствам?

— Последнее крупное исследование по мониторингу межэтнических отношений называется «Оценка уровня толерантности и межэтнических отношений в городе Твери». Мы опросили более 800 человек, причем цель исследования была узнать мнение этнического большинства, т.е. русских, по вопросу терпимости к внешним и внутренним мигрантам. Мы получили весьма интересные результаты по этому вопросу. Во-первых, более половины респондентов оценили уровень межэтнических отношений в городе как плохой, при этом тверичане винят в этом не себя. Т.е., как правило, люди говорят, что у них нет никаких предвзятостей, негативных стереотипов по отношению к людям другой этнической группы. Достаточно большое количество людей склонны к радикальному решению существующей проблемы: в идеале они хотели бы выселить представителей отдельных этнических меньшинств из Твери. Четыре наиболее «непопулярных» у тверичан этноса – это цыгане, таджики, азербайджанцы и чеченцы. Именно в этом порядке.

— Дмитрий Юрьевич, есть ли в социологии шкала, по которой можно определить степень нетерпимости к мигрантам в обществе?

— Есть такая интересная методика – шкала социальной дистанции Богардуса, когда людям предлагается определить степень близости с другой этнической группой. Шкала начинается с вопроса, хотели бы вы быть согражданами с тем или иным этносом, и заканчивается по мере приближения к личности человека вопросом, допускаете ли вы, чтобы этот человек был членом вашей семьи. Результаты оказались следующими: четыре обозначенные группы – цыгане, таджики, азербайджанцы и чеченцы – наименее популярны у жителей Твери. Тверичане ещё готовы терпеть их в качестве сограждан, даже коллег по работе, но практически никто не захотел видеть их членами своей семьи. На следующий вопрос – если бы была возможность ограничить въезд людей, принадлежащих к разным этническим группам, то кому бы вы запретили въезд в Тверь – тверичане называли преимущественно те же четыре группы и ответили однозначно: цыганам, таджикам, азербайджанцам и чеченцам. Далее мы поинтересовались у жителей Твери, каким образом они видят улучшение межэтнических отношений. Здесь ситуация сложилась следующим образом: мнения людей разделились. Более молодые респонденты высказывались за радикальное решение проблемы, особенно мужчины. Они выступают за то, чтобы ограничить въезд нацменьшинствам в регион и выселить уже находящихся здесь. Или за жесткие полицейские меры, относящиеся к представителям прежде всего ОПГ. Люди постарше (главным образом женщины) более либеральны в этом отношении. Они хотели бы, чтобы больше говорилось о культуре других этнических групп, чтобы велась просветительная работа в школах, чтобы большее внимание уделялось взаимодействию между различными этносами. В частности, они возлагают большую надежду на фестиваль национальных культур.

— Всегда ли люди говорят искренне, отвечая на подобные «неудобные» вопросы?

— В социологии есть известный парадокс Хлавьера Лапьера, который указывает, что то, о чем люди говорят в соцопросах, – это их установки, т.е. то, чем они хотели бы руководствоваться в жизни, или то, что им навязывается. А то, что они делают на самом деле, может отличаться от сказанного. Человек будет сдерживаться и не вступать в открытую конфронтацию до тех пор, пока не произойдет каких-то толчков «извне», обострений, например ослабления власти. Например, вы говорите тому, кто делает опрос, что вы очень терпимо относитесь к азербайджанцам, а на самом деле стараетесь не покупать у них продукты на рынке и никогда не сядете рядом в маршрутке.

— Агрессия тверичан по отношению к гостям столицы региона объяснима: их возмущает тот факт, что очень уж вольготно порой чувствуют себя эти гости. Дмитрий Юрьевич, можно ли однозначно сказать, кто начинает конфликт – местные жители или приезжие?

— Наши опросы показывают, что агрессии хватает и у представителей этнического большинства тоже. Однако справедливости ради нужно отметить, что в силу социальных и культурных различий представители нацменьшинств чувствуют себя достаточно свободно и безнаказанно в Твери, они могут позволить себе такое поведение. Дома у себя они себе такого позволить не могут. У нас нет четко проработанной линии приведения в соответствие некоторых традиций нацменьшинств и российского законодательства, например, это касается ношения оружия. Люди приезжают в Тверь с Кавказа с уже сложившимися традициями. Например, что мужчина сильный, что он всегда прав. А на вопрос, что такое закон, отвечают очень просто :«Имею собственный закон». Причем так, как они позволяют себя вести в Центральной России, например, в Сочи они себя не ведут. Уровень насилия в обществе растет, и хотелось бы, чтобы органы правопорядка обращали на это более пристальное внимание.

— Возможно, мы слишком драматизируем ситуацию и может быть национализм с «человеческим лицом»?

— Национализм политически может служить способом мобилизации людей в условиях крайней общественной необходимости в качестве отпора внешнему врагу. Если речь идет об этническом национализме, в определенных дозах он позволяет сохранить свою этническую культуру. Если «умирают» язык и культура народа, молодое поколение не интересуется жизнью своих предков, то определенная доля этнического национализма может быть полезна и здесь. У нас в России слово «нация» приобрело просто безграничные значения. В то же время наши власти унаследовали советскую традицию, когда к русскому национализму относились крайне негативно. Другая традиция – принижение остроты проблемы. Т.е. мы не будем говорить о том, что это национальные проблемы, а скажем, что это бытовые проблемы, а никаких национальных проблем у нас нет. Но быт очень важен. Ведь если даже человек заучит лозунги, что все люди братья и они равны, а в быту у него будут конфликты с людьми, которых он будет определять как иных по этническому происхождению, значит, грош цена этим лозунгам, значит, он не будет в них верить. Властям нужно думать прежде всего об этом, а не о том, что у нас не существует зарегистрированных политических движений, которые выступали бы с националистическими лозунгами. Если бы такие движения были, то они сегодня бы уже заседали в Государственной думе, потому что люди бы за них проголосовали определенно. Есть такая тенденция. Не только это были бы этнические русские националисты, это были бы националисты с примесью религиозного компонента других этнических групп.

— То есть теоретически возможен вариант: «Тверские братья-мусульмане» в Тверской городской думе?

— «Братья-мусульмане» – это явление скорее ближневосточное, египетское, но какую-то российскую версию мы могли бы получить. Иногда именно религия выступает фактором этнической идентификации.

— Дмитрий Юрьевич, какое решение национальной проблемы предложили бы социологи?

— Совсем недавно были опубликованы всероссийского социологического исследования «Национальный вопрос в общественно-политической жизни». В результате опроса выяснилось, что порядка 37% русских чувствуют, что находятся в униженном положении. Именно по этническому признаку они ощущают, что власти не заботятся о них. В автономных республиках порядка 89%, принадлежащих к титульному этносу, заявили, что не хотели бы, чтобы русские имели какие-то особые права. Так что власти сегодня оказались в очень сложной ситуации, разрешить которую легко не получится. Власть заинтересована в стабильности, она ничего не хочет менять. Однако тактика замалчивания проблемы может быть ошибочна, потому что лучше проблемой заниматься, разбираться, пытаться найти какой-то вариант. Те же национально-культурные автономии, в общем-то, можно считать хорошим шагом. Однако старейшины не всегда имеют влияние на тех земляков, которые участвовали в каких-то экстремистских действиях. Не каждый человек, приезжающий, скажем, с Кавказа, становится на учет в национально-культурную автономию и контролируется старейшинами. Также важно не замалчивать проблему, более четко организовать работу полиции, возможно, даже создать специальные подразделения по работе с мигрантами, неважно, внешние они или внутренние. Нужно знать, кто приезжает, к кому приезжает, с какими намерениями он едет. Нужно по крайней мере владеть ситуацией. Этническое большинство – русские – чувствуют, что идет активизация меньшинства, и это в свою очередь уже привело к росту самосознания большинства. У нас возникла ситуация, когда появилась достаточно острая межэтническая напряженность, и если власть не будет искать какие-то новые способы решения этой проблемы, то нас могут ждать очень неприятные последствия. Мне кажется, что один из вариантов решения проблемы – это формирование общероссийской идентичности, однако это очень длительный процесс.

— Выводы напрашиваются отнюдь не утешительные: неужели нас ждут серьезные конфликты на национальной почве?

— Ситуация действительно напряженная, и она может иметь разное разрешение.

Вот такой срез общественного мнения получился у тверских социологов. И это официальные данные лаборатории социально-политических исследований ТвГУ, которая выполняет опросы по заказу регионального правительства, администрации Твери и бизнес-структур. При этом в отличие от Тверской области в Татарстане, Ичкерии и Башкирии, где русские – этническое меньшинство, подобных проблем на национальной почве не возникает, люди не вступают в конфликт с «титульными» чеченцами или татарами. Русские, живущие в автономных республиках, как правило, хорошо осведомлены об обычаях и нравах “титульного” этноса и стараются относиться к ним уважительно. В противном случае ничем хорошим это для них не закончится. Трудно представить, чтобы кто-то затянул русскую народную песню в центре Грозного, а вот в Твери приезжие чувствуют себя иногда хозяевами жизни, а гостями на своей земле оказываемся мы сами.