Адгур Кове: “Конец света – повод для премьеры”

В день юбилея ТЮЗа корреспондент Tverigrad.ru пообщалась с главным режиссером театра Адгуром Кове. Разговор вышел разноплановый и неожиданный. Премьеры, юбилеи, творческие планы – удалось побеседовать обо всем.

Талантам надо помогать

– Адгур Михайлович, сегодня большой праздник. 80 лет – звучит гордо. Чувствуете ответственность?

– Круглые даты – это только высокие слова. Хорошо, что мы считаем даты, но история показывает, что числа меняются, в том числе и даты рождения. У театра есть более важные вещи, по которым можно понять, на правильном он пути или нет. Количество лет здесь не имеет никакого значения. Ответственность, которую мы чувствуем, не сильно отличается от той, с которой мы сталкиваемся перед каждым спектаклем и в неюбилейный год.

– В прошлом году очень громко прозвучала премьера «Тартюфа» в постановке Романа Феодори. В этом году первая премьера сезона – «Фауст» того же режиссера… Почему вы не сделали свою постановку премьерой юбилейного сезона?

– Я неравнодушен к этому молодому режиссеру. Мне кажется, сейчас это самая интересная фигура в театральном мире. И чем больше давать ему возможностей показать себя, тем будет лучше – и для актеров, и для зрителей. В свое время, когда я был молод, у меня были большие проблемы с постановками, поскольку в театре очень сложно пробиться: высокая конкуренция, а главные режиссеры не очень жалуют твои таланты. Я в этом плане пытаюсь вести себя иначе. Думаю, что талантливым людям надо помогать, а бездарности, как говорится, пробьются сами.

– Вы благородный человек – это редко случается в театральном мире…

– Спасибо на добром слове.

– А когда тверским зрителям ждать премьеру вашего спектакля?

– Знаете, видимо, я не настолько благороден. На самом деле мы хотели открыться двумя премьерами, в том числе и моим спектаклем. Но в силу организационных проблем возникла дилемма. У нас ведь параллельно с творчеством идут капитальный ремонт и юбилейные мероприятия, на нас еще новогодние сказки плюс ко всему одна из актрис ушла в декрет. А оба спектакля технически очень сложные. Кому-то нужно было уступить пальму первенства. Две работы выпустить в одно время мы физически были не в состоянии. Моя премьера ждет нас весной. Это пьеса Анны Яблонской «Язычники».

– А подробнее?

– Это современный драматург. Девушка стала известной после своей трагической и неожиданной смерти. Она погибла в результате теракта в Домодедово. Причем так символично сложилось, что Анна ехала получать приз за лучшую пьесу. Может быть, не случись этой ситуации, я бы и не прочитал пьесы. Мне ее кто-то принес, и я сразу влюбился. Главная тема -религия, фальшь, истина. Очень любопытная пьеса, правда, немного сыровата, но доделать ее уже некому… Мы стараемся выделить ее достоинства, а недостатки немного притушить. Я надеюсь, что рано или поздно зритель увидит этот спектакль.

Актер – живое существо

– У вас в театре есть любимчики?

– Конечно, как и у всякого человека. Если спросить у многодетных родителей, есть ли у них любимчики, они будут кричать в два голоса, что любят всех одинаково. Но это неправда. К кому-то относишься лучше, к кому-то хуже. Это неизбежно. Но одна из задач руководителей – не показывать это.

– Для вас актер – пластилин, марионетка? Или вы ведете с ним диалог, создаете спектакль вместе?

– Как и всякое клише, этот штамп не соответствует истине. Актер – это в первую очередь живое существо. И мы вынуждены договариваться. Конечно, есть сфера моей ответственности, я отвечаю за весь спектакль, и в этом смысле решающее слово всегда за режиссером. Тем не менее если лишить актера свободы воли, то он действительно превратится в живую марионетку, а это никому не будет интересно.

– Просто многие ваши спектакли такие яркие по форме. Смотришь из зала – и создается впечатление, что каждый шаг актера выверен до сантиметра.

– Нет, ни в коем случае! Это имело место быть когда-то. Я рано начал, для режиссера 20 лет – вообще не возраст. И у меня были некоторые комплексы, поэтому я исповедовал теорию: шаг влево, шаг вправо – расстрел. Я очень тщательно готовился к репетициям, чуть ли не раскадровки делал, но, слава богу, это время давным-давно позади. Просто со временем я понял, что главное на театре – это актер. Мы все в той или иной степени его обслуживаем. Начиная с режиссера и заканчивая зрителем. Для нас важно, чтобы на сцене настало истинное – то, чему мы можем сопереживать. Моя задача как режиссера сводится к тому, чтобы актеры были живыми на сцене. И я всегда пытаюсь работать с ними в контакте. То, что получается в результате и иногда выглядит как жесткий режиссерский рисунок, на самом деле создавалось вместе.

На злобу дня

– Сегодня творческая интеллигенция настроена резко против власти…

– Как обыватель я чувствую, что происходит в стране. Недовольство властью растет. Но это нормально до той поры, пока не приобретет чудовищных размеров.

– А нужно ли ставить спектакли на злобу дня?

– Опа! Сложный вопрос…Так сразу и не ответишь. С одной стороны, театр должен слушать и откликаться на то, что происходит на улице. Мы должны уметь воспринимать и передавать внешние вибрации. Но я сомневаюсь, что для этого подходит плакатная форма агитбригад. Думаю, что все-таки язык драматического театра – это метафора. И задача театра не откликаться на злобу дня, а смотреть в корень и задавать вопросы. Прежде всего самим себе с надеждой на то, что те же вопросы будут задавать и зрители, пришедшие на спектакль. А плакатность занижает возможности театра и вообще не в сфере его компетентности.

– Считается, что в ТЮЗе была эпоха Леляновой. На ваш взгляд, за эти три года ТЮЗ уже можно назвать театром Кове?

– Я, к сожалению, не застал Ларисы Олеговны. Но видел ее спектакли и в любом случае отношусь с уважением к труду этого режиссера. Большая часть сегодняшней труппы – ее воспитанники. У них были разные времена и ситуации, но надеюсь, что со временем отсеялось всё плохое и в их душах осталось только хорошее, поскольку они многим обязаны Ларисе Леляновой. Но сравнивать себя с кем бы то ни было мне бы не хотелось. Ведь каждый режиссер, если он что-то из себя представляет, оригинален, интересен, самобытен. Если он таковым не является, то лучше этой профессией не заниматься. Режиссер – это всегда отдельный, свой взгляд на мир. В этом смысле каждый профессиональный режиссер является личностью, и к нему не стоит подходить с какими-то сравнительными характеристиками.

– У вас есть любимый спектакль в Тверском ТЮЗе?

– Нет. У меня вообще любимых спектаклей, как таковых, нет. Когда ты начинаешь свой творческий путь, то еще делишь свои постановки на любимые и нелюбимые. Но когда у тебя уже под 70 спектаклей… Ты помнишь людей, мысли, которые хотел вложить, но… Проблема режиссера вообще заключается в том, что после премьеры острый интерес к спектаклю теряется. Мы устроены таким образом, что процесс для нас важнее результата.

Бабочка-однодневка

– Говорят, что каждому театру – свой зритель. Зрители ТЮЗа – кто они?

– У нас много сказок и спектаклей адресной детской направленности. Это основной зритель. Но за последнее время мы начали потихоньку охватывать и студенчество, молодых людей, с чем были проблемы, когда я только пришел в театр. И если есть в этом моя заслуга, то мне стоит себя погладить по голове.

– Театр начинается не только с вешалки, но и со ступенек. У ТЮЗа новый, отремонтированный фасад и совершенно обгрызенные ступени. Почему такая дисгармония?

– Есть вещи, за которые я отвечаю, а есть те, которые не в моей компетенции. Состояние ремонта в нашем театре носит перманентный характер, я как-то уже привык и не обращаю внимания. Более всего я заинтересован реконструкцией сцены. У нас будет новая аппаратура, свет, звук. Надеюсь, что руки дойдут и до ступеней. Но я понимаю вашу иронию. Ведь в театре, как и в человеке, всё должно быть прекрасно.

– Юбилей – повод для размышлений. Повод вспомнить, что сделано, а что еще нужно сделать…

– Да. И пойти застрелиться.

– Вы не любите подводить итоги?

– Это неправильная тенденция – опираться на то, что ты уже сделал. Пусть даже это было ярко, эффектно и злободневно. В чем специфика театра? Любой спектакль неповторим, он происходит здесь и сейчас. Сегодня актеры пришли с одним настроением, завтра придут с другим. Всё это оказывает влияние на спектакль. Театр – это как бабочка-однодневка. Это короткий миг жизни – и это самое ценное. Ради искреннего мига, живого чувства ты и проливаешь пот на репетициях. Поэтому опираться на то, что было где-то там, и пытаться выстраивать парадигмы – пустословие. Это имеет значение для театроведов, историков, журналистов, но не для практиков театра. Лучше думать о сегодня, редко – о завтра, но не больше.

Премьера вместо конца света

– Тогда по поводу «сегодня» и «завтра». Сначала юбилей, а уже на следующий день – премьера. Как бедные артисты выйдут на сцену после торжества?

– Надеюсь, что они выйдут на сцену счастливыми. Особенность актеров, служащих в этом театре, – они обожают работать. Это не так часто встречается. Для них не получить роль – это кошмар, лишний повод выйти на сцену – счастье. Юбилей -повод для «капустника», над которым актеры работали сами. Завтра будет спектакль молодого, но уже состоявшегося режиссера, с которым у актеров хороший душевный контакт. В эту постановку было вложено много сил. Работа шла всё лето. Плотная занятость и сумасшедший график – для актеров большое удовольствие.

– Вы не любите задумываться о будущем, но все-таки… Давайте поговорим об интуиции. Что она вам подсказывает? Вы здесь навсегда?

– У меня в жизни всегда происходило так: когда я говорил, что я здесь надолго, то на следующий день собирал чемодан и уезжал. Когда я приходил с ощущением того, что год-два максимум, то задерживался надолго. Я понял, что не нужно заглядывать далеко. Загадывать можно на ближайшие спектакли, работу, перспективы, на то, что тебя волнует как профессионала. Нужно работать над тем, чтобы там, внутри, на уровне души, не застаивалось. Потому что если у тебя будет застаиваться, то это автоматически передастся актерам, а от них и зрителям. Не знаю, надолго ли я здесь… Может, конец света еще будет в этом году. У нас как раз премьера запланирована на 21 декабря.

– Да? Премьера чего?

– Мне сейчас делать нечего, поэтому я взял хорошую и смешную пьесу на двоих «Академия смеха». В главных ролях Михаил Хомченко и Андрей Иванов, и по плану сдача должна быть 21 декабря. Если успеем, конец света будет эффектным.