Андеграунд Пролетарки и борьба с фейками в сети: будни женщины в погонах

Фейки о коронавирусе, противостояние рюмочным и судьбы асоциальных горожан. С чем бы не приходилось сталкиваться на службе тверскому участковому Елене Кузьминой, она всегда примет правильное решение.

Эта служба и опасна и трудна, и на первый взгляд как будто не видна. Участковый уполномоченный полиции, этот человек, который знает каждого жулика на вверенном ему районе. Это человек, которого хулиганы и асоциальные элементы уважают и слушаются, а если даже находятся те, кто уважения к полицейским не проявляет, то все равно с участковыми спорить боятся. Участковый уполномоченный – это не просто полицейский. Это психолог и наставник, который всегда поможет человеку, если тот сбился с пути. А если не хочет он вставать на праведную тропу, то участковый справедливо накажет.

Если по какой-то причине вы не знаете своего участкового в лицо, значит это плюс для вас: вы, скорее всего, ведёте правильную жизнь. Работа участкового – это не только беседы с нарушителями правопорядка. Их труд усложняется огромной бумажной волокитой: рапорты, протоколы, постановления. Но даже среди этих кип документов они находят время на непосредственную работу со своими «подопечными». Майор полиции Елена Кузьмина в полиции служит 18 лет, а с 2015 года работает в должности участкового. Территория её работы – микрорайон Мигалово и проспект им. Николая Корыткова, бывший проспект 50 лет Октября.

Работа в органах внутренних дел для Елены была мечтой из детства. И она её воплотила в реальность, когда попала на практику в паспортный стол в 2003-м году. Там она и осталась работать. Потом стала инспектором по делам несовершеннолетних, а в 2015-м году перевелась на должность участкового уполномоченного.

Рабочий день Елены начинается с бумажной работы в кабинете, затем — улицы Пролетарского района, обход своего участка. На этот раз в сопровождении корреспондента Tverigrad.ru. Среди подопечных — самые разные люди, с которыми майору полиции приходится проводить профилактические беседы, призванные направить их на путь истинный. Кто-то из спецконтингента уже близок к исправлению. Мы заходим к Анастасии.

Судьбы «пролетарских» женщин

Елена Кузьмина признаётся: со многими из нынешних подопечных она была знакома ещё в бытность своей службы на должности инспектора по делам несовершеннолетних. И Анастасия как раз из этого числа. Елена знала её ещё восьмилетней девочкой со сложной судьбой. Асоциальные мама и папа, которых лишили родительских прав старший брат, связавшийся с криминальным миром – всё это не могло не наложить отпечаток на девичьей судьбе. И сегодня Елена вновь ходит к Насте, но уже проконтролировать, как складывается её нынешняя жизнь.

Прокуренный подъезд пятиэтажной «хрущёвки», по усыпанной окурками лестнице Елена поднимается до квартиры девушки. В прихожей – «черновой» пол, нет даже застарелого линолеума. Жильё выделено по соцнайму. Далее – беседа с девушкой: «Смотрю, начали немного ремонт делать?» – Спрашивает участковый у Анастасии, оценивая изменения в квартире. «Да, вот по чуть-чуть что-то пытаемся привести в порядок. Пока как можем. Мой на работу наконец-то вышел, за ум взялся», – отвечает ей Настя, упомянув о своём сожителе, которого в момент визита дома не было.

Елена Кузьмина говорит: то, что в квартире сейчас – это можно даже назвать евроремонтом в сравнении с тем, что было раньше. У них даже дивана не было, спали на чуть ли не на полу. Елена помогла им обустроиться. Нашли у коллег старую кровать, которую уже собирались менять, и отдали им. Сама Настя благодарна Елене, отмечает важность профессии участковых и уверена: сейчас без них никуда, на их плечах лежит большая ответственность за порядок «на районе».

– У меня с Еленой Николаевной очень замечательные отношения. Я её знаю лет 20 наверное. У меня ещё брат старший есть, барагозил, когда ему ещё было лет 14 наверное. И вот так мы с ней и познакомились, – вспоминает девушка.

Ещё одна подопечная Елены – Галина – живёт в Мигалово, в кирпичной «сталинке». Когда-то она работала на госслужбе и очень преуспевала в карьере, но что-то в один момент пошло не так, жизнь свернула в другую сторону. Сегодня к Галине майору полиции приходится наведываться часто. Также под надзором и её сожитель, не менее асоциальный элемент.

Стук в дверь, дома никого: слышен только кошачий плач. Раз дверь никто не открывает, то Елена оставляет повестку. И когда мы уже спускаемся по лестнице, то встречаем Галину, которая торопилась к себе домой: очень худощавая женщина низенького роста с лицом, испещрённым морщинами не по годам. На вид ей – за 60, по паспорту немногим больше сорока. Елене она рассказывает о том, что выгнала своего сожителя из дома, так как его поведение стало опасным.

– Всё, чокнулся человек. Я не пущу его обратно уже. Не потому что я какая-то стерва, просто страшно уже. Я просто его боюсь. Он что-нибудь сделает и через полчаса ничего не помнит, – жалуется Галина.

Одним из важных аспектов в своей работе наша героиня отмечает, что участковый должен быть хорошим психологом. Нужно понять человека, которого ты пытаешься наставить на путь исправления. А тот контингент, с кем приходится работать, очень своеобразный. Как сама Елена ласково называет своих подопечных – «волшебные». И таких у неё на участке очень много. Проблема, по мнению майора полиции – высокая алкоголизация населения и большое количество рюмочных.

Пьяный «Светлячок»

Одна из таких рюмочных с красивым названием «СССР» находится на проспекте Николая Корыткова, там, где некогда был мини-рынок «Светлячок». Чтобы туда попасть, надо спуститься в подвал. Некий андеграунд-бар для местного «бомонда». В сквере на «Полтиннике» постоянно обитают маргиналы, которые либо ждут своих более обеспеченных приятелей, чтобы засесть в рюмочной за их счет, либо уже спустили все свои гроши на дешевый алкоголь и приходят в себя на скамейках парка.

– Раньше у нас была два «волшебных» заведения. В выходные они «выстреливали» по полной программе. На Республиканской рюмочную закрыли и ребята у нас вздохнули спокойно. Но вот у нас есть «бар СССР», – сетует участковый уполномоченный полиции.

Современная «рюмочная» всегда была, есть и останется место притяжения асоциальных личностей, тунеядцев и маргиналов, которые вместо строительства будущего нашей страны, вместо роста своего социального уровня стремятся взяться за стакан с самого утра. Этот день не стал исключением: на часах ещё не было полудня, а в «баре СССР» уже сидит пожилой неопрятный мужчина и заливает в себя водку.

К вечеру же, когда все посетители превращаются в бесконтрольных зомби, рюмочные становятся криминальным эпицентром. Большинство посетителей этих заведений в упитом состоянии агрессивным и не отдают себе отчет о том в своих действиях. Начинаются потасовки и драки, мелкие кражи и прочее. Потом потерпевшие идут в полицию с заявлением.

– Иногда когда берёшь объяснение с этих товарищей, они начинают рассказывать очень интересно. «Я пришел отдохнуть», – это первая формулировка. А вторая – «Пришёл культурно посидеть». В рюмочную и «культурно посидеть», – с неподдельным смехом рассказывает Елена об общении с завсегдатаями подобных заведений. – И я смотрю на них и спрашиваю: «Что там за культурная программа? Дресс-код – только в смокинге, раз ты пришел культурно посидеть?» Они смотрят на меня и не понимают сути вопроса. Для них эта жизнь является культурной.

Парировать доводы о проблеме рюмочных можно только одним тезисом: алкоголик всегда найдёт, где выпить. И от части это утверждение имеет под собой твёрдую почву. Но с учетом запрета на продажу алкоголя в ночное время пути у маргинала будет два: либо за суррогатным алкоголем, после чего скорее всего сработает принцип «естественного отбора», либо забыть про пьянство до следующего дня.

– Маргиналы может быть легли бы спать из-за отсутствия спиртного, помыкались бы и не нашли его, им бы некуда было идти, – подводит к финалу проблемы страж правопорядка.

Рутина серых будней

К сожалению, сегодня львиная доля работы участкового – это не прогулки по вверенной территории и беседы в стиле Фёдора Ивановича Анискина. С каждым годом всё больше прибавляется бумажной волокиты, от которой никуда не деться. Увеличивают эту работу и нововведения в законодательстве. Например, с началом пандемии коронавируса в России появилась ответственность за фейки об этой болезни, размещённые в социальных сетях. И эта работа снова легла на плечи участковых.

– Первый протокол по фейку – был мой протокол, когда одно из тверских интернет-изданий разместило недостоверную информацию о коронавирусе, – вспоминает Елена.

Работы добавлялось в геометрической прогрессии. Особенно сильно по этим делам выросло количество «доморощенных» юристов, которые считают, что имеют полное право писать на страницах мировой паутины всё, что им взбредёт в голову. Были в рабочих буднях Елены Кузьминой и такие прецеденты.

– Принципиальный и активный «антиваксер». Она на своей странице разместила пост, и когда я его читала, я плакала от смеха. Думала, что не успокоюсь. Стали её вызванивать. А муж ей сказал, что мол походят, поспрашивают про неё пару раз, не найдут и благополучно на этом от тебя отцепятся. Не отцепились. Нашли мы её на работе. В конечном итоге с ней пообщались, она сказала, что хочет, чтобы её защищал адвокат. Дали ей такую возможность. Ничего, привлекли. В итоге раскаялась, и сейчас всё хорошо. Теперь она присылает мне различные ролики и спрашивает: «Елена Николаевна, как вы считаете, а это правда?» Советуется теперь со мной, – рассказывает наша героиня.

Участковый на своей территории не только страж правопорядка: зачастую приходится выступать судьей в соседских и семейных спорах, быть советчиком в жизненных ситуациях. Люди идут за помощью к Елене в любой ситуации, порой не имеющей никакого отношения к службе в полиции. Она и семейный психолог, и справочная служба, и государственный человек. Она самая близкая власть, от которой люди ждут понимания, поддержки и помощи. Недаром мы выше вспоминали киношного Анискина…