Бренды Верхневолжья. Тверской императорский дворец

Самый большой дворец династии Романовых за пределами Москвы и Петербурга. Какие тайны он хранит? Почему сегодня фасад и внутренне убранство – это симбиоз стилей разных эпох? Почему правильно называть его императорским, а не путевым? Для кого из Романовых резиденция стала родным домом? Давайте детально посмотрим на некоторые факты и страницы истории одного из главных брендов Верхневолжья – Тверского императорского дворца.

Наиболее посещаемая монархами резиденция среди других провинциальных городов. Гений места Тверского императорского дворца в том, что здесь останавливались все особы правящего дома от Екатерины Второй до Александра Второго, и сегодня это выдающийся памятник русского зодчества. И закрепившееся с советских времён название Путевой звучит не совсем корректно.

– Путевых дворцов достаточно много, и они сильно отличаются от дворца как такового. По сути, путевой дворец – практически любое здание, которое было приспособлено для временного пребывания монарха: пункты, которые отвечали за транзитное передвижение высочайшей особы по стране. И дворцами назывались лишь потому, что были связаны с высочайшим именем. Тверской императорский дворец – здание в полном смысле дворцовое: оно по габаритам сопоставимо с известными резиденциями в окрестностях Петербурга. То есть это такой немного дальний, немного забытый родственник, но всё-таки в семье императорских резиденций,

– поясняет исследователь Тверского императорского дворца Вячеслав Савельев.

Особое обаяние тверскому дворцу придаёт многослойная архитектурная история. В сооружении проступают черты более ранней постройки – архиерейского дома, сгоревшего после пожара 1763 года. И в этом может убедиться любой посетитель картинной галереи. Самый наглядный архитектурный артефакт – искривлённые коридоры.

– Архитекторы 18 века были помешаны на чётких, геометрических формах. А здесь каким-то образом образовалась анфилада, которая переламывается, делает такое колено. И то, что внешняя стенка дворца тоже получилась выгнутая – не потому что архитекторы строили тяп-ляп, а потому что им пришлось включить элементы более ранней постройки, и здесь мы это как раз наглядно видим, – объясняет Вячеслав Савельев.

– Предположительно там, где сейчас располагается западное крыло, находилась архиерейская домовая церковь, построенная во второй половине 17-го века, но на более ранних подклетах. А это означает, что мы сталкиваемся с сооружением весьма почтенного возраста. Старые музейщики рассказывали, что там была белокаменная кладка. Сейчас её не видно: помещение используется хозяйственно, – делится Вячеслав Савельев.

Во время раскопок перед реставрацией было обнаружено немало интерьерных находок: от фрагментов изразцов фасадов до печей, которые обогревали как владычный двор, так и царские покои.

– Парадность залам кроме росписи, шпалер, архитектурной отделки придавали ещё и красивейшие изразцовые печи, которые были выполнены в разном стиле и в разное время. Важно, что в процессе работ мы нашли остатки нескольких отопительных комплексов, которые относились к архиерейскому дому. Остатки этих печей находятся под полом помещений дворца. Было принято решение о том, что они будут законсервированы до какой-то новой реставрации,

– раскрывает детали директор Тверского научно-исследовательского историко-археологического и реставрационного центра Александр Хохлов.

Фасад, внутренняя отделка и убранство дворца сегодня – наследие трёх выдающихся зодчих. Петра Никитина, который по указу Екатерины Второй выстроил резиденцию на манер позднего барокко. Карла Росси, привнёсшего высокий классицизм и ампир. И Александра Резанова со стилем Луи 16-го. До наших дней сохранилось немало иконографии именно резановского периода – документов, фотографий, которые и были взяты за основу реставрации дворца.

– Александр Иванович Резанов, когда осуществлял последнюю реконструкцию, отдал дань уважения всем архитекторам. Петру Романовичу Никитину, поскольку мы видим парадный зал в тех же границах, которые были когда-то и в архиерейском доме. Конечно же, мы видим и воплощение идей и Карла Росси в трёх анфиладах: парадная анфилада была нарушена, когда здесь был облисполком, но сейчас она восстановлена. В главном зале хоры, которые когда-то делал Росси. И, конечно же, окно, которое находится в аванзале. А вензели – это эпоха Резанова и Александра Второго. Дворец перестраивался и он должен был жить современной тому времени жизнью, – объясняет заведующая отделом мультимедиа и просветительских проектов Тверской картинной галереи Татьяна Платонова.

А в творческой биографии Росси искусствоведы даже выделяют особый тверской период с 1809 по 1813 годы. Тогда молодой зодчий обновил облик резиденции: видоизменил фасады и заново парадно отделал интерьеры. По его эскизам созданы и предметы внутреннего убранства, как и гарнитур, где сочетаются белая окраска дерева с золочёными резными фигурами мифологических персонажей.

– Карл России понимал, что сюда приедет жить великая княгиня Екатерина Павловна, и что она любимая сестра Александра Первого. Ему хотелось создать для неё комфортную обстановку: чтобы находясь здесь, она чувствовала себя как в Петербурге. Росси был настолько скрупулёзный архитектор, что делал всё сам: вплоть до дверных ручек и канделябров. Например, мебельный гарнитур он создавал для Тверского императорского дворца. Выполнялся он в мастерской поставщика императорского дома – Франца Гроссе, – рассказывает Татьяна Платонова.

Самым светски насыщенным периодом в истории дворца считается время правления Александра Первого, когда в Твери обосновалась его сестра Екатерина Павловна с мужем – губернатором Георгом Ольденбургским. Великая княгиня давала балы и собрала вокруг себя своего рода дискуссионную площадку, литературно-политический салон. В Лиловом кабинете в том числе бывал и Николай Карамзин, где он впервые прочитал главы «Истории государства Российского».

– Именно в этом помещении собирались видные люди обеих столиц. И ценностью площадки стало то, что мнения можно было донести до первого лица, либо первое лицо тоже неоднократно бывало здесь. Николай Михайлович Карамзин литературными средствами пытался оформить эту платформу: он отстаивал самодержавие, а Александр — реформы, – добавляет Вячеслав Савельев.

Немой свидетель времени – бронзовые часы 1809 года помнят не только выступления первых лиц, но и как княжна выходила отсюда на прогулку в сад буквально со второго этажа.

– Когда пришёл Росси, он связал помещения дворца с зелёным массивом: во-первых, открыл выход в парк. А второе, то, что выйти в парк можно было из покоев Екатерины Павловны со второго этажа. Большой пандус опускался в сад и соприкасался с почвой примерно там, где сейчас расположены сфинксы. Этот пандус играл роль главного паркового павильона, но, к сожалению Великой Отечественной войны он не пережил,

– поясняет исследователь Тверского императорского дворца Вячеслав Савельев.

Во время оккупации Калинина были утрачены все исторические интерьеры памятника архитектуры, уцелело лишь здание оранжереи. После пожаров от дворца остались одни голые закопчённые стены.

Но чудом пережили войну музейные экспонаты: предметы интерьера, мебель, картины. Дело в том, что фонды галереи были законсервированы для эвакуации в подвале церкви Вознесения, где часть экспозиция находилась со второй половины 30-х, когда здание дворца занял Облисполком. В послевоенное время дворец восстанавливался несколько лет и в 60-х вновь передан музейным учреждениям.

И сегодня, пережив времена расцвета и упадка, Тверская резиденция – один из немногих не просто сохранившихся провинциальных императорских дворцов страны, но реконструированных и открытых для жителей и гостей столицы Верхневолжья.