Хроники блокадника: как 4 сухаря спасли семью от голодной смерти в окружённом фашистами Ленинграде

Руководитель тверского общества блокадников Аркадий Скачков рассказал Tverigrad.ru, как его семья выживала в нечеловеческих условиях.

Сегодня в России вспоминают 77-ю годовщину снятия блокады Ленинграда. Она продолжалась 900 дней и 900 ночей – с сентября 1941 года по январь 1944 года – и унесла жизни более миллиона человек. Один из очевидцев этих событий, председатель Тверской городской общественной организации «Блокадники Ленинграда» Аркадий Скачков поделился своей историей с корреспондентом Tverigrad.ru.

Наступление фашистских войск на Ленинград началось 10 июля 1941 года. В августе тяжёлые бои шли уже на подступах к городу. 8 сентября фашистам удалось блокировать Ленинград с суши. Враг планировал стереть Северную столицу с лица земли. Но потерпев неудачу в попытках прорвать оборону советских войск внутри блокадного кольца, немцы решили взять город измором.

Жителям пришлось преодолеть многое, но главным ужасом был голод. Продовольствия в Ленинграде катастрофически не хватало. Немцы бомбили склады и транспорт с провизией, чтобы обессиленные ленинградцы сдали город без боя.

Об ужасах того времени известно немало. Излишне говорить о трупах на улицах, о суточных 125 граммах хлеба, о том, что людям приходилось есть всё, что попадалось под руку: они варили столярный клей, кожаные ремни… Но когда слышишь об этом из уст самих блокадников, по коже начинают ползти мурашки.

«Мы привыкли к бомбёжкам»

Аркадию Борисовичу был всего год, когда фашисты замкнули кольцо. Он пережил первую блокадную зиму, которая была самой тяжёлой и страшной. «Конечно, я не помню те времена. Да и мама никогда не рассказывала. Вспоминая блокаду, она сразу начинала плакать. Но я много разговаривал об этом со своей старшей сестрой. Когда началась блокада, ей было 12 лет», – начинает Аркадий Борисович.

Его отец служил хирургом в военном госпитале. «Он дошёл до Германии. Потом папу отправили воевать с японцами, правда дотуда он не доехал. В районе Омска их остановили, развернули госпиталь, и там отец служил ещё год после войны», – рассказывает блокадник.

А Аркадий Борисович вместе с мамой, старшей сестрой, дедушкой и бабушкой жили в городе Колпино. Раньше он относился к Ленинградской области, сейчас – это район Питера.

– Мы жили рядом с Ижорским заводом. В войну он выплавлял броню для катеров, бронепоездов, артиллерийских башен и так далее. Завод сразу начали бомбить немецкие самолёты. Он превратился в руины. Нам очень быстро пришлось переехать в Ленинград к маминой сестре. Она жила вместе с дочерью и братом в коммунальной квартире на улице Смольной, – продолжает блокадник.

По его словам, воздушная тревога в городе раздавалась в день 5-6 раз. Во время каждого вражеского налёта жители спускались в бомбоубежища. «Но потом мы привыкли к бомбёжкам: просто оставались дома и ожидали свою участь. Мы прятались под кроватью, считали это место безопасным. А если накрыться матрасом, то и вовсе было ничего не страшно», – вспоминает Аркадий Борисович.

Его дедушка умер в начале января 1942 года, позже скончался дядя: он ушёл за хлебом, который выдавали по талонам, и не вернулся. Дядю Аркадия Борисовича похоронили на Пискарёвском кладбище.

– Тётя работала в банке, который находился на осадном положении. Поэтому тётя с дочерью практически жили там. А мы с сестрой, мамой и бабушкой оставались в коммунальной квартире на улице Смольной, – продолжает блокадник.

Аркадий Борисович до сих пор не понимает, как можно было выжить в холодном, осаждённом городе, получая на руки только 125 граммов хлеба в день. И тем не менее, сколь бы мизерными не были эти порции, получить их можно было только после многочасового стояния у магазинов. Были периоды, когда хлеба жители и вовсе не видели несколько дней.

– В феврале мы медленно умирали от голода, – вздыхает рассказчик. – У мамы даже не было сил пойти за хлебом. Мы лежали все вчетвером и ждали конца. Сестра рассказывала, что всё было как в тумане. Мерещились разные картинки, на которых кто-то заходит в дверь и приносит еду. В один такой момент отворилась дверь и в комнату вошли двое военных. «Семья Скачковых?» – спросили они. «Да,» – ответила сестра. Военный развязал вещмешок и протянул ей сухарь. Она смотрела и понимала, что сейчас эта картинка исчезнет. Но когда военный положил ей сухарь в руку, сестра поняла, что всё настоящее. Люди в форме дали каждому по сухарю, простились с нами и ушли. Мама поднялась с кровати, вскипятила на спиртовке полкружки воды. Мы все съели по половинке сухаря, запили глоточком тёплой воды и стали жить снова. Мама взяла талоны и пошла за хлебом, а сестра отправилась за водой.

– А кто были эти военные?

– В январе-феврале в Ленинграде шли страшные бои. Раненых и обмороженных было море. Мой отец стоял у операционного стола до изнеможения. Отходил лишь на пару часов, чтобы поспать. В госпитале завелась такая традиция: те, которых выписывали, навещали родных врачей и оказывали им посильную помощь. Вот так и пришли к нам два военных, принесли 4 сухаря – подарок от отца. Если бы эти люди зашли к нам на пару дней позже, то, вполне вероятно, помогать было бы уже некому.

Всеобщая эвакуация

Осенью 1942 года власти поняли, что вторую зиму жители Ленинграда уже не переживут. Была объявлена всеобщая эвакуация: женщин и детей отправляли подальше от военных действий. Из города увезли около миллиона человек. Эвакуация продолжалась вплоть до 1943 года. Многие не хотели уезжать, но их мнение никого тогда не интересовало. Людей сажали в грузовики силой. «Нам дали 2 часа на сборы. Мы взяли всё, что можно было унести. Нас повезли в деревню Ваганово Ленинградской области, там на берегу Ладожского озера находился сборный пункт», – продолжает блокадник.

Людей переплавляли на катерах в Сестрорецк, там их сажали в товарный поезд и отправляли в Челябинск. «Это был октябрь 1942 года. Творился настоящий ад. Со всего Ленинграда ехали грузовики с людьми. Самое страшное было потеряться. Над головами то и дело летали самолёты. Нас посадили в теплушки: там были установлены печки и нары. Так мы ехали 2,5 месяца. В декабре нас привезли в Челябинск».

По пути умерло очень много людей — порядка 300 тысяч человек. Смерть шла по пятам, даже когда война осталась позади. Дело в том, что практически у всех эвакуированных была дистрофия последней стадии. Им нельзя было много есть, лишний кусок хлеба оказывался ядом. Организм отвык от еды. «Но разве удержишься?! – объясняет Аркадий Борисович. – По пути паровоз делал остановки на станциях. Мы простаивали по 5-7 дней. Тут же прибегали местные жители, чтобы накормить детей. Они несли с собой хлеб, масло, сметану. Тех, кто хорошо поел, на следующей остановке выносили мёртвыми и укладывали их вдоль рельсов».

В конце 1943 года, ещё до полного снятия блокады, население Ленинграда начало возвращаться в свои дома после эвакуации. В результате бомбёжек и обстрелов город был почти полностью уничтожен, деревянные дома пришлось разобрать на дрова.

– Когда отец демобилизовался, он не захотел жить в Ленинграде. Мы уехали в Ленинградскую область – в посёлок Оредеж Лужского района. Там я окончил среднюю школу, поступил в Ленинградский электротехникум связи. После армии работал в Выборге, потом меня пригласили в Калинин на должность главного инженера предприятия связи, – делится Аркадий Борисович.

Общество блокадников города он возглавил в 2009 года, когда ушёл на пенсию. «Нас с каждым годом становится всё меньше и меньше. Сегодня в организации — 91 житель Блокадного Ленинграда, в 2009 году было 260 очевидцев тех событий», – приводит печальные цифры Аркадий Борисович.

Редакция Tverigrad.ru поздравляет героев-блокадников, проживающих в Твери, с 77-й годовщиной полного освобождения Ленинграда от немецко-фашистских захватчиков. На их долю выпали тяжелейшие испытания. Защита осаждённого города – это легендарный пример стойкости и мужества, который вызвал уважение противника и навсегда останется в памяти поколений.