Интервью с митрополитом. Часть I. Тверская самобытность, «крёстные лёты» и жизнь священников во время коронавируса

Митрополит Тверской и Кашинский Амвросий откровенно ответил на вопросы Tverigrad.ru как о жизни епархии, так и о своем прошлом.

Три месяца назад, 25 августа 2020-го, решением Священного Синода РПЦ главой Тверской митрополии был назначен бывший наместник Сретенского монастыря, ректор Сретенской духовной семинарии Амвросий. Через три дня после этого в Храме Христа Спасителя в Москве Святейшим Патриархом Кириллом Амвросий был возведен в сан митрополита.

Владыке Амвросию 50 лет. Это крепкий, широкоплечий монах с благородным, умным, улыбчивым лицом, окаймленным бородой с пробивающейся сединой. Те, кто с ним общался лично, отмечают в архиерее доброту, внимательность, начитанность, волю, умение сопереживать, понимать, помогать. Именно таких священнослужителей называют «пастырь добрый».

Митрополит с готовностью согласился на интервью Tverigrad.ru. Вопросов у нас накопилось много, и архиерей подробно на них ответил. В первой части интервью, которую мы публикуем сегодня, митрополит Амвросий рассказал о своих впечатлениях от Тверской области, церковных доходах, ошибках священников, судьбе Спасо-Преображенского собора, своем отношении к «крестным летам» и о том, как изменилась жизнь епархии во времена коронавируса. Во второй части интервью, которую мы вскоре опубликуем, митрополит ответил на личные вопросы о семье, службе в армии и о многом другом.

«Здесь очень самобытно, нет столичной бессмысленной суеты»

– Большая часть Вашей жизни связана с Санкт-Петербургом и Москвой. Раньше в Тверской области Вы были единожды, в Нило-Столобенской пустыни. Теперь у Вас появилась возможность познакомиться с Верхневолжьем поближе. По крайней мере, Вы чуть ли не каждый день выезжаете в районы, где проводите службы в храмах и знакомитесь с жизнью приходов. После жизни в мегаполисах — довольно резкая перемена. Привыкли ли Вы к этому? Есть ли то, что Вам особенно пришлось по сердцу в провинции и то, что неприятно удивило? Природа, достопримечательности, люди?

– Действительно, значительную часть времени своего служения я провел в Санкт-Петербурге, будучи ректором Духовной академии на Неве, и в Москве, сначала как викарий Святейшего Патриарха Алексия, затем, уже после Петербурга – как ректор Московской духовной академии, наместник Сретенского монастыря. Да, сейчас я почти что в ежедневном формате знакомлюсь с приходами в разных районах епархии. Мне очень нравится в Твери и в Тверской области. Здесь очень самобытно, здесь живут добрые люди. Живут скромно, но вместе с тем – очень душевно и как-то по-настоящему. Нет столичной погони за чем-то, нет постоянной и бессмысленной суеты. В этом смысле мне здесь очень нравится, мне такой ритм жизни гораздо ближе, я считаю его более естественным для человека.

Что касается неприятных впечатлений – то, конечно, меня беспокоит неустроенность многих людей, социальная сложность жизни. Печально смотреть на погибающие деревни, на храмы разрушенные или разрушающиеся прямо сейчас. Для того, чтобы исправить все это – нужны колоссальные ресурсы. Но, боюсь, что и не только в ресурсах может быть дело, некоторые вещи совсем непоправимы, такова жизнь.

– В Тверской области чуть ли не на каждом шагу встречаются древние, некогда прекрасные, а ныне полуразрушенные храмы. Наряду с этим строятся новые церкви, часовни. У многих мирян и наших читателей это вызывает прямо недоумение — зачем строить новое, а не восстанавливать старое?

– Дело в том, что храм жив только тогда, когда в него ходят люди. В основном те храмы, которые сейчас полуразрушенны – стоят в деревнях и селениях, откуда уехали люди. Оттуда ушла жизнь, поэтому некому следить за храмом. И даже если мы каким чудом сегодня восстановим такой храм, то через пять или десять лет он вернется к такому же состоянию. Ведь чтобы храм не рушился, он должен жить: в нем должна совершаться молитва, община – воспитывать детей, быть центром культурной, образовательной, социальной жизни людей; его нужно отапливать, платить за коммунальные услуги, следить, чтобы не протекала крыша, проветривать и так далее. А если нет жителей, нет прихода, нет богослужений – то кто этим будет заниматься?

Церковь всегда строится или восстанавливается для людей. У нашей епархии нет таких средств, чтобы своими силами восстановить колоссальное здание. Государство тоже помогает не всегда и его помощь не так проста, как представляется на первый взгляд читателю, никогда не имевшему с такой помощью дела. Храмы восстанавливаются или строятся на средства либо потенциальных прихожан, либо одного-двух благотворителей, которые хотят восстановить или построить именно этот храм и именно в этом месте.

Полагаю, что сегодня в нашем обществе слишком много проблем, чтобы восстанавливать храмы, в которые никто не будет ходить. Пока это так. А новые храмы строятся, когда есть инициатива группы местных жителей, подкрепленная возможностями каких-либо благотворителей. Например, когда строится новый микрорайон и инициативная группа вместе с благочинным обращается к архиерею с просьбой благословить постройку храма рядом с домом, не скажет же архиерей таким людям – а вы поезжайте в соседнюю деревню, там храм разрушенный, лучше его восстановите и ходите в него. Конечно такого не будет, потому что людям нужен храм рядом, чтобы они могли и сами, и детишек своих приводить на территорию храма, тем более что вокруг храма можно и территорию для прогулок обустроить, и детскую площадку, и даже спортивную для молодежи соорудить.

– Спасо-Преображенский собор Твери до сих пор не достроен, хотя там и проводятся регулярные богослужения. Возводили его за счет пожертвований и на средства благотворителей. Теперь же, во всяком случае в информационном поле региона, затишье. Как Вы считаете, с чем это связано? И почему РПЦ финансово не участвует в этом процессе?

– Восстановление Спасо-Преображенского собора продолжается. 2 декабря, в день памяти святителя Филарета Московского (Дроздова) я совершу там Божественную литургию. Святитель Филарет (Дроздов) был архиепископом Тверским. Он много сил положил для благоукрашения этого собора и свою последнюю проповедь в Твери святитель сказал именно в кафедральном Спасо-Преображенском соборе.

Для восстановления собора ещё несколько лет назад был создан специальный фонд, который и сейчас аккумулирует пожертвования благотворителей. Действительно, на какое-то время по ряду причин его восстановление было прервано и в связи с этим появились новые проблемы: храм промок из-за не полностью покрытой крыши, теперь нужна длительная просушка. Однако, сейчас восстановление благодаря усилиям нашего губернатора Игоря Михайловича Рудени продолжено, крыша делается. Церковь и сейчас насколько может принимает участие в восстановлении собора. Но ведь Церковь – это люди, наши прихожане, все мы с вами. Сейчас трудный период у многих людей.

В Спасо-Преображенском соборе в период его восстановления я буду стараться совершать Литургии, по крайней мере, раз в месяц. Мы будем приглашать на них студенческую молодежь: хотим, чтобы приход у этого собора был молодежный, университетский. После этих ежемесячных Литургий будут чаепития, где, надеюсь, мы будем общаться с желающими студентами, обсуждать планы приходской жизни. Конечно, пока что в соборе не самые хорошие условия для чаепитий и встреч, однако, я знаю, что те люди, которые несмотря на неудобства будут приходить – останутся там надолго.

Верю и молюсь, и прошу всех молиться, чтобы Господь помог продолжить и осуществить святое дело возвращения к жизни сердца нашей епархии – Преображенского собора. Во многих, даже недавно созданных епархиях, уже возведены кафедральные соборы с красивыми росписями и очень достойными иконостасами. Тверская земля достойна восстановления своей главной святыни во всей ее первозданной красоте.

Надеюсь, что основные этапы восстановления собора завершатся до лета следующего года. А в июле, если ничего не изменится в связи с эпидемией коронавируса, собор планирует освятить Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Для этого надо немало потрудиться ещё. Времени очень мало, а работ ещё много.

«Коронавирус колоссально повлиял на жизнь епархии»

– Для многих церковь – это нечто глубоко традиционное, даже архаичное. Однако, в последние годы, священники становятся все более мирскими. Речь не только о дорогих покупках — телефонах, автомобилях, одежде и так далее. Хотя у многих именно это вызывает недоуменную и даже ожесточенную реакцию. Речь, в том числе, и о стиле общения, поведении. Причем, не только в соцсетях. Для Вас не секрет, что многие священнослужители недолюбливают друг друга, даже ругаются между собой. Об этом, кстати, и вы говорили в одном из интервью. Тверская область не исключение — в 2020 году произошло несколько отстранений священнослужителей от служения именно по этой причине. И тут, как говорится, раз «в семье разлад, то и дому не рад», или как у Крылова: «Когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдет». Как с этим бороться? Отстранять священников, пытаться их вразумить? Как к этому должна относиться паства?

– Священники бывают разные. И священники, прежде всего, тоже люди – с такими же чувствами, потребностями и проблемами, как у всех. Что их отличает – так это то, что они все же пытаются со своими проблемами такого плана бороться, кто-то хуже, кто-то лучше. Конечно, мы все замечаем проблемы в священниках. И чаще всего не замечаем тех священников, которые живут действительно святой жизнью. Они не эпатажны, о них нельзя сказать что-то провокационное. А значит – они неинтересны для публики. Но они свято служат в самых скромных условиях. И тот, кто честно хочет увидеть их, всегда видит.

По своему опыту скажу, что хороших, добрых, настоящих священников – подавляющее большинство. Да и те, что оступаются и ошибаются – тоже далеко не самые плохие люди. Все ошибаются, но и у всех из нас есть возможность покаяться, исправиться. Кого больше всего в больницах? Ну конечно больных, а не здоровых. Церковь – это врачебница духовная. В ней тоже лечатся. В том числе и я, и священники, и монахи, и миряне. Однако, увы, есть и упорствующие в своих ошибках. За таких нужно молиться, с ними конечно нужно работать, вразумлять или совсем отстранять, если они по сути не желают исправляться.

– Как коронавирус повлиял на жизнь епархии? Речь не только о масочном режиме и соблюдении других мер безопасности в храмах. Речь о сокращении доходов, которое наверняка есть в приходах. Приходы существуют в основном за счет пожертвований за записки и свечи, а также за счет треб — крещения, венчаний и тп. Как в этом случае выжить небольшим приходам, у которых нет богатых благотворителей? Ведь при этом они должны перечислять от 5 до 20% ежемесячного храмового дохода на нужды епархии, платить за коммуналку, оставлять деньги на жалование самим священникам, у большинства из которых семьи с детьми.

– Действительно, коронавирус повлиял на жизнь епархии колоссально. И без того далеко не самая богатая Тверская епархия лишилась и тех средств, что были, за коронавирусный период. Мне сейчас приходится обращаться к своим друзьям и знакомым, у которых есть средства, для того чтобы они помогли выплачивать зарплату епархиальным сотрудникам, чтобы мы могли закупать свечи и утварь для епархиального склада, иконы и книги для магазина, потому что оборотные средства в период первой волны были потрачены на зарплаты сотрудникам епархии и на помощь особо бедствующему духовенству. Помощь вдовам, частичное финансирование детского сада и гимназий и многое другое нельзя останавливать, жизнь должна продолжаться.

В коронавирусный период при необходимости приходам даются отсрочки на взносы, некоторым мы помогаем оплачивать их расходы. У нас же не как в Федеральной Налоговой Службе, а все гораздо более камерно и по-человечески. По крайней мере, я на это очень надеюсь. Но вместе с тем вижу и то, что весьма скромные приходы честно выполняют свой долг и справляются, что не всегда скажешь о сравнительно богатых.

В общем, непросто дается это время. Но знаю, что не нам одним. Всем сейчас достаточно тяжело – либо в материальном плане, либо в плане здоровья или душевного равновесия. Это сложный период, стоит признать.

– В ноябре в связи с коронавирусом Тверская епархия предложила прихожанам подавать записки о поминовении и даже ставить свечу о здравии онлайн. То есть, человеку больше не обязательно приходить в церковь. С точки зрения мер безопасности это, безусловно, здравый шаг. Однако не секрет, что и до коронавируса в России в церковь ходило не так уж много людей. Правильный ли такой «виртуальный» шаг с этой точки зрения? Не получится ли так, что человек скажет: «Раз так, я могу помолиться и дома, зачем мне церковь?».

– Возможность поставить свечку или подать поминовение онлайн – совершенно не заменяет церковной молитвы и участия в таинствах. Воцерковленные прихожане это безусловно понимают. Но и в ситуации эпидемии мы не можем оставить людей, находящихся в группе риска или болеющих – без церковной жизни. Поэтому мы транслируем богослужения, принимаем онлайн от людей записки и ставим за них свечи в храме. Это не норма, но вынужденное исключение. Наши священники ездят по домам и причащают желающих. Отец Вячеслав Дроговоз причащает больных коронавирусом.

Дело в том, что действительно, мы все можем молиться дома. Не только дома, но и на улице, в лесу, в офисе за рабочим столом – молиться можно и нужно везде. Несколько раз в день. А кто научится непрестанной молитве – то и всегда, с каждым вдохом и выдохом. Но церковная жизнь возможна только сообща. Участие в Таинствах возможно только в такой общей церковной молитве. То есть полноценной церковной жизнью невозможно жить в виртуальном формате. Онлайн формат – это своего рода утешение, попытка помочь, желание несмотря на ограничение все же быть вместе. И все таки я зову всех в храм. При всех мерах предосторожности – именно в церковь. Нам нужна молитва!

«Не уверен, что облёт на самолёте делает молитву более слышимой для Бога»

– Молодое поколение сейчас называют «цифровым», для которых вся информация идет через их гаджеты, да еще предпочтительно в коротком видео. Как Вы думаете, церкви надо как – то особенно обратить внимание на молодежь, изменить форматы общения с ней, дабы не остаться через десяток лет совершенно без прихожан в храмах?

– Молодое поколение во все времена было непонятно для поколения старшего. Да, меняются форматы медиа, меняются способы восприятия, меняются технические средства. Но потребность человека в чем-то высшем, жажда духовной жизни, поиск Бога – эти вещи не меняются несмотря на технический прогресс. Боюсь, Церковь – это не организация, которая должна как-то адаптировать способы привлечения людей через отслеживание трендов и предпочтений. Все же мы верим, что человека призывает Сам Бог, и человек, услышавший его призыв – обязательно приходит. Но слышат не все, и дело тут далеко не в формате видеороликов.

Не думаю, что Церковь останется без прихожан. Могу сказать по Москве – там очень много молодых прихожан, даже больше, чем людей среднего возраста. Я давно наблюдаю и вижу: чем образованнее общество, тем больше молодых людей в храмах. Думаю, через какое-то время то же самое будет и у нас. Да и потом, не все люди ведь приходят к Богу в молодом возрасте. Очень часто жажда вечности приходит уже во второй половине жизни, когда с пронзительной очевидностью становится “понятно, чем все это кончается”, как писал Бродский.

– В связи с коронавирусом могут ли отменить Рождественские, Крещенские службы, водоосвящение в храмах, крещенские купания, как отменяли, например, в апреле Пасхальные службы?

– В нашей области храмы не закрывались и службы не отменялись в пасхальный период, и в рождественские дни мы не намерены это делать. Могут быть закрыты некоторые монастыри для прихожан, если там будет карантин, но богослужения в таких обителях и сейчас все равно не прекращаются, просто они проходят без прихожан. Много зависит от эпидемиологической обстановки на конкретном приходе. Что касается купаний, то они не являются непосредственной частью литургического празднования Крещения Господня и наверное правильным было бы отнести этот вопрос к тем, кто непосредственно их организует.

– Еще одно новаторство, которое, впрочем, практикуется в Тверской области уже несколько лет, это так называемые «крестные леты», когда города, к примеру – Тверь и Торжок — окропляют святой водой с борта самолета либо вертолета, молясь об избавлении людей от пьянства, а теперь и от коронавируса. Каждый раз, когда мы пишем об этом новость, читатели буквально взрываются комментариями, не понимая, зачем это нужно, насколько это действенно. Что Вы можете им ответить?

– Это местная традиция, у меня пока что нет ответа на этот вопрос. Я знаю, что Бог может помочь избавиться людям от пьянства, но для этого нужно и личное желание страждущего недугом и его личное участие в деле своего спасения. Какими-то исключительно обрядовыми действиями это не решается, как мне кажется. Что касается вируса – тут я тоже верю, что Бог может избавить нас от него. И действительно, нужно молиться об этом, молиться всем миром. Но я не уверен, что облет на самолете делает такую молитву более слышимой для Бога. Скорее всего, это делается чтобы люди увидели и услышали, и может быть, задумались о том, что о разрешении данных проблем стоит помолиться. Все зависит от сердечного намерения человека. Если же акцент делается на форме, которая действительно является относительным новшеством, то смысла исключительно в ex opere operato я лично не вижу.

– Действительно ли Тверской епархии будет передано старое здание суворовского училища? Если да, то какие планы по его использованию?

– Пока нет и я пока не имел времени вникнуть достаточно в этот вопрос. У меня уже есть мысли на этот счёт, но заявлять об этом рано.

Когда я увидел старое здание Тверского суворовского училища – я был сильно удивлен. И вот почему. Я ведь десять лет был ректором Санкт-Петербургской духовной академии. Если читатель в поисковике наберет “Санкт-Петербургская духовная академия” и посмотрит картинки, которые откроются по запросу – то тоже сильно удивится. Это почти одинаковые здания. Оказалось, Тверское суворовское училище строилось по чертежам здания тогда еще Духовной семинарии Санкт-Петербурга.

В следующей части интервью митрполит Амвросий ответил на личные вопросы о своем детсве, службе в армии, монашестве и многом другом. Читайте часть II на этой неделе на нашем сайте.