«Лицом к театру»: актёр Сергей Зюзин рассказал о взлётах, падениях и поездке из Москвы в Петушки

Упорству артиста можно только позавидовать!

Театр «живой» и «неживой», наглость и скромность, упорство и слабость… – в таких (и не только) оппозициях проходило интервью с артистом Тверского ТЮЗа Сергеем Зюзиным. Широкому зрителю актёр известен по ерофеевскому моноспектаклю «Москва – Петушки» (18+), который вышел в 2019 году.

В рамках проекта «Лицом к театру» мы встретились с Сергеем, чтобы узнать – как начинался его путь в искусстве и почему постановка про экзистенциальную «пустоту» – это то, что необходимо современному зрителю. Беседа шла в театре-студии «Алые паруса», где преподаёт тверичанин.

Сергей Зюзин родился в Хотилово в Бологовском районе и заканчивал школу в Куженкино, куда каждый день возил за восемь километров автобус, в конце 90-х. В весьма непростое для страны время среди соблазнов, разрухи и продажности всего и вся привить любовь к прекрасному школьникам смогли две неравнодушных учительницы. Можно сказать, они показали путь к свету.

– В то сложное время в нашей Куженкинской школе благодаря Ольге Леонидовне Блиновой, Елене Евгеньевне Михеевой была целая система допобразования. Это была та серьёзная работа, о которой в иных школах спохватились недавно. А у нас уже всё было – драмкружок, хор, музыкальный кружок, игры а-ля КВН и др. Именно поэтому после школы я разрывался между двумя вариантами – пойти по музыкальный стезе или актёрской. У меня мама была хореографом, а школу искусств, где она трудилась, закрыли в 90-е. После девятого класса и провала поступления в автомобильно-дорожный колледж я окончил одиннадцатилетку и вновь подступился к мысли об актёрстве. Мама ничего не запрещала, а сказала только: «Тебе жить», – вспоминает Сергей Зюзин.

– Путь на сцену был тернистым? Помнишь прослушивание в тверскую Щепку?

– Я понимал, что в то время мама была права – на рубеже веков у артистов были низкие зарплаты, а труд при этом был титанический, требующий самоотдачи и даже самоотверженности. День прослушивания в Тверском филиале Театрального училища имени Щепкина не забуду никогда. Во-первых, меня обманули цыгане.

– Цыгане?!

– Да, прикинь, 2001 год. Я впервые приехал в Тверь и на железнодорожном вокзале меня «обула» цыганка. Сразу же! Не успел двух шагов сделать хотиловский денди. При этом я знал про их схемы, живя в Хотилово, где много представителей этой национальности. Но тут ко мне подступает цыганка с детьми и начинает заговаривать зубы, мол: «Дай мне, пожалуйста, два рубля, мне очень не хватает». Я достаю монету, она тут же накручивает: «Мне твоих денег не надо, оставь себе, только знай, что тебе надо дать мне одну бумажную купюру, куда будет завёрнута монета». В итоге я лишился 40 рублей (с учётом инфляции это 272 рубля в 2025 году. – Ред.), насилу ноги от цыганки и её подоспевшей приятельницы унёс, – смеётся Сергей и продолжает: – На приёмной комиссии в Доме актёра я был с теми, кто сейчас известен – Тарас Кузьмин, Юлия Бедарева, Никита Берёзкин… Из-за моей травмы на втором туре не получилось пройти дальше. Сказали, что не могут рисковать. Сейчас, может быть, жалеют, – улыбается мой собеседник. – Но, конечно, я расстроился. И прошёл отбор в колледж имени Львова.

– Ты восемь лет играл в Тверском театре кукол… Почему так получилось?

– В тот год в Тверской колледж культуры имени Львова набирали курс будущих артистов-кукольников. И я попробовался. На прослушивании меня попросили снять рубашку и станцевать. Я не постеснялся. И вот мои спортивные мускулы, открытость и раскованность подкупили будущих педагогов. В их числе были драматические актёры, народные артисты РФ Ирина Андрианова и Константин Юченков, педагог по кукловождению, режиссёр-постановщик, заслуженная артистка РФ Ирина Зубарева, заслуженный работник культуры Анна Козова, худрук Тверского театра кукол Сергей Белкин и др.

Я согласен с мнением, что тот, кто играл в театре кукол, может практически всё. Необходимость скромными изобразительными средствами, через куклу сыграть все оттенки чувств – это очень дисциплинирует, оттачивает мастерство! Но при этом хотелось разнообразия репертуара, возможности, что называется, не «прятаться за куклой», поэтому «добирал» драматическое мастерство в театре «Эксперимент» Колледжа культуры имени Львова. В настоящее время, на мой взгляд, Театр кукол уже более склонен к экспериментам, спектаклям с «живым планом» (т.е. с участием артистов. – Ред.), постановкам для всей семьи, только для взрослых и т.д. У меня жена – «матёрая кукольница», она не даст соврать, что Театр кукол шире в выразительных средствах, – делится артист.

Далее Сергей Зюзин вспоминает книги известнейшего режиссёра ХХ века Питера Брука (1925-2022), который говорил об отсутствии формулы театра, а также о «живом» и «неживом» театре. Английский маэстро считал, что нет границ для выражения мысли или идеи. Важно, чтобы это было оправданно, и каждый режиссёр определяет формулу сам.

– Ты 13 лет служишь в Тверском ТЮЗе, какая роль запомнилась больше всего?

– Всякие роли были… Говорят, что не бывает маленьких ролей, я бы с этим поспорил – к примеру, в костюме Пряничного Человечка постоял, где лица не видно – вот и вся задача. А были и пиковые моменты – например, 2019 год, когда вышли спектакли «Москва-Петушки» (18+) и «Вафельное сердце» (6+). Очень разноплановые работы: спившийся, потерявший своё место в мире человек и девятилетний наивный мальчик Трилле. Первый герой уже ничего не ждёт от своей жизни, а второй, наоборот, только начинает жить, познавать этот мир, учиться любить, учиться принимать потери близких людей и др. (В этот момент Сергей начинает петь композицию «All you need is love» группы «The Beatles»).

Сцена из спектакля «Вафельное сердце» по Марии Парр. Фото: архив Тверского ТЮЗа.

Венечка – это человек, который чувствует свою ненужность, отчуждённость. Его понимание мира происходит через боль. А Трилле проделывает путь взросления, открывает какие-то важные истины и идёт к свету. Все переживания забудутся, а счастье останется.

Это диапазон, это большая удача для артиста, это необычный опыт!

– «Москва-Петушки» (18+) – это поэма Венедикта Ерофеева о вечном поиске c миллионом цитат и аллюзий, о неустроенности в этом мире, о, что греха таить, зелёном змие… Насколько я знаю, книга тебе попала в руки случайно, а постановка стала, не побоюсь этого слова, хитом. Сложно играть уже шестой год этот моноспектакль?

Сцена из моноспектакля «Москва-Петушки». Фото: архив Тверского ТЮЗа.

– Эта постановка, а я вместе с ней, прошла определённую эволюцию. Я думаю, что этот спектакль, что называется живой. Изначально мы его сдавали на экспериментальной сцене – когда зрители сидели на креслах прямо на сцене, потом во время пандемии всех зрителей разместили в зале – до девятого ряда, с рассадкой «в шахматном порядке», а затем уже я адаптировал произведение под большую сцену.

Помню, как выхожу однажды на спектакль, а тут аншлаг! И партер, и выше, и балкон. И тут, конечно, была необыкновенная радость, но это требует и других энергозатрат – если в камерной обстановке ты можешь немножко «подпитаться энергией», очень хорошо видишь своих зрителей, то на большой сцене есть ощущение «обнажённости» и некоторого «одиночества». Нужно, конечно, чуть больше самоотдачи. Но при этом спектакль подсократился, обкатался, вошёл в свои темп и ритм. Сейчас это 1,5 часа – стало ёмче. Часть приёмов я уже отточил, но творческий поиск не прекращается, он стал более глубоким.

Сцена из моноспектакля «Москва-Петушки». Фото: архив Тверского ТЮЗа.

Есть моменты, когда сердце бьётся чаще и тревожнее, например: «Мне нравится, что у народа моей страны глаза такие пустые и выпуклые. Это вселяет в меня чувство законной гордости». Затрагивает тему коллективного бессознательного… Был казус – совсем недавно на спектакль пригласили человек 30 военных. И на этих словах они все встали и вышли. Но ничего, как профессионал я продолжил работу, – поделился Сергей Зюзин, добавив: – Но обычно в финале все встают. Энергетика ошеломительная!

– Если говорить о работе в Тверском ТЮЗе в целом, какая, на твой взгляд, общая стилистика у театра?

– Я бы не смог охарактеризовать какой-то почерк Тверского ТЮЗа. Мне кажется, у нас политика ТЮЗа в том, что театр должен быть разным. И я это поддерживаю. В репертуаре должны быть и драмы, и комедии, и иммерсивные постановки. При этом для зрителей разных возрастов. Мне, к примеру, очень ценна работа в «Седьмой симфонии» (12+) про блокадный Ленинград. Роль небольшая, но сам материал попадает в самое сердце.

А некоторая современная драматургия должна и шокировать. К примеру, как «Пустота», которая разделила нашу аудиторию на два лагеря. Она задаёт вопросы, она «неудобна» и важна для публики. Бертольт Брехт считал, что театр должен «разъединять» зрителя с иллюзией и пассивным сопереживанием. Это искусство должно заставить думать и анализировать происходящее, а не просто сопереживать.

– Отвлекаясь от искусства. В студии «Алые паруса», где мы беседуем, ты преподаёшь третий год. Каким путём попал в педагоги театрального объединения?

– Начиналось всё с моего преподавания на курсах в другом месте. Там учил людей раскрепощаться, подавать себя и др. Предприниматели, бизнесмены и т.д. – все шли за тем, чтобы учиться лучше владеть собой на публичных выступлениях. Мы учились определять и прорабатывать зажимы, проблемы с речевым аппаратом и другие важные аспекты. Чтобы это было эффективнее, мы на выпуске делали небольшую актёрскую работу – применять знания на каком-то материале легче. Мы ставили, например, спектакль по пьесе «От красной крысы до зелёной звезды» Слаповского.

А в студии «Алые паруса» поставили «Оркестр» Ануя, потом произведения Коляды и др. К преподавательской работе меня супруга подтолкнула. А я ощутил, что в занятиях режиссурой (Сергей учится на режиссёрском отделении в Высшей школе сценических искусств у мастера сцены Константина Райкина. – Ред.) нужна практика. Плюс это поле для экспериментов, апробирования наработок и приёмов.

Семья Зюзиных. Фото: Яна Лагодная.

– К слову о супруге и семейной жизни вообще. Ходят ли твои дети в театр, нравится ли им это? Какие ещё хобби есть у вашей семьи?

– Старшая дочь у нас очень благодарный зритель, она уже в два года смотрела спектакль на татарском – «Мио, моя Мио», когда мы были в поездке. Сейчас ей 6 лет. А сыну ещё только 1 год и 8 месяцев. Наши с Настей дети приучены к театру, для них театральный поход – не праздник, а суровые будни, – смеётся мой собеседник. – Мы с семьёй любим путешествовать. В формате с детьми – это идеально. Куда-нибудь с палаткой, например.

– И финальный аккорд – в прямом смысле вопрос про аккорды. Ты играешь на разных музыкальных инструментах – к примеру, твоё мастерство гитариста зрители могут увидеть в спектаклях «Король Лир» (16+), «Остров сокровищ» (12+). У тебя есть музыкальная группа сейчас?

– У меня есть несколько знакомых, с которыми я поддерживаю отношения и давно уже время от времени играю. Мы выступали на праздниках, капустниках, юбилеях и др. Пару лет назад мы выиграли грант в Союзе театральных деятелей РФ и сделали часовую программу с моими стихами, песнями и т.д. Проект назвали «Нибиру».

Сцена из спектакля «Остров сокровищ» (12+). Фото: архив Тверского ТЮЗа.

– Спасибо за ответы! Удачи!

– Спасибо!

Посмотреть на работу Сергея Зюзина в моноспектакле «Москва – Петушки» можно 23 ноября. Возрастное ограничение – «18+».

Для справки

Сергей Зюзин родился 12 апреля. В Тверском ТЮЗе работает с сентября 2012 года. В 2017 году окончил Ярославский государственный театральный институт по специальности «Актёр театра и кино». В 2025 году поступил в Высшую школу сценических искусств на специальность «Режиссёр». Снимается в эпизодах и небольших ролях в кино.

Режиссёр-постановщик спектаклей «Москва Петушки» (совместно с Семёном Ковалёвым), «Про дядю Стёпу», «Сказки на всякий случай».

Имеет почётные грамоты и благодарности городских и областных властей.

Сцена из спектакля «Остров сокровищ» (12+). Фото: архив Тверского ТЮЗа.