Островский – это праздник, всё летит в «Грозу»: о новом спектакле в Тверском ТЮЗе

Так можно одной перефразированной строчкой из песни Летова охарактеризовать премьеру по классике с рейтингом «12+».

Все мы со школьной скамьи помним пьесу «Гроза» и формулу «Екатерина – луч света в тёмном царстве». Теперь в Тверском театре юного зрителя появилось своё «тёмное царство», т.е. режиссёр Вероника Вигг поставила спектакль по мотивам произведения Островского, в котором правда и днём с огнём «луча света» не увидишь. А вот всего самого тёмного – пожалуйста.

Школьную программу и вообще методики обучения в школе принято (а порой и приятно) критиковать – мол, ученикам не дают свободы, загоняют в рамки, запрещают иметь собственное мнение и т.д. Что ж, подобным отрицанием пропитана и новая постановка в ТЮЗе, лозунгом которой может быть фраза «Всё взять и пересобрать!». Рекомендовать такое зрелище школьникам, чтобы они познакомились с пьесой или написали потом сочинение, подобно попытке изучать в качестве стихотворений на Литературе тексты песен Егора Летова. Приятная вещь, но всё же факультативная…

Можно назвать не одного и не двух критиков, которые готовы писать про отсутствие нафталиновости и замшелости в новых прочтениях осовремененной классики. Мол, это и борьба с нашими советскими комплексами, это и правдивая правда в изображении маргиналов, это и близость простому зрителю и мн.др. Соглашусь, что всё это замечательно и даже, наверное, относится к реальности. В новой «Грозе» это одобрил и знаменитейший, именитый московский театральный критик и театровед. Но вот маленький вопрос – нужно ли было для освещения всех этих вопросов и проблем брать именно «Грозу»?

Всё, что происходит на сцене, напоминало мне пересказ пьяным товарищем сюжета знаменитого творения, наполненного острыми социальными и личными противоречиями. Но в рассказе пьяного человека нюансы могут слегка спутаться. И тогда, как в новом спектакле, Варя выглядит постоянно нетрезвой хабалкой, которая через слово говорит «чё», Катерина, как форменная истеричка, заламывает руки и вскрикивает, Кабаниха, будто бой-баба, готова ударить и свою дочь, и невестку.

Столь же любопытно выглядят гопники Кудряш и Шапкин. Эти пареньки «стопорят по быстроляну», т.е. ведут разухабистый разговор с товарищем, Бориса Григорьевича в трениках. Столь же необычно смотрятся некоторые пластические и хореографические решения. «Ты вот так дрыгайся, ты вот так заламывай руки», вкупе с подобранными интонациями в речи героев – это вновь наталкивает на мысль о пересказе пересказа.

Зачем тут Островский? Чтобы зритель купился на имя? Можно было поднять все тревожащие современного любителя искусства вопросы с помощью постановки по сценарию современного российского телесериала или любой другой литературной основы. Вырыпаев, Данилов, Сигарев, Коляда – первое, что пришло в голову.

Все серые тона «Грозы» и то ли сумасшедшие, то ли пьющие герои чем-то напоминают фильм «Сталкер». Все они ходят по круговой декорации Зоны, все делают какие-то вещи, которые считают в этом пространстве единственно верными. Какой это театр? Эпатажный, посттравматический? Всколыхнуть эмоции он точно способен.

К актёрам никаких претензий нет. Все поставленные задачи они выполняют, реакции отыгрывают, а также как могут взаимодействуют в заданных условиях. В этом никакого сумбура нет. Можно ли было применить их энергию для других целей? Ответ очевиден.

Уверен, что поставить подобный этому спектакль возможно. Допустим, нужно взять классику… Хотя бы «Гамлета». Пусть главный герой будет принцем-алкоголиком, который живёт на помойке, потому что на последние деньги купил смартфон. Его мучает мысль: «Брить или не брить?», а весь спектакль он ходит с бородой и причёской из барбершопа. Его дядя – высокопоставленный чиновник, его мама – инстасамка. При этом, помимо шекспировского текста, пусть актёры ещё иногда говорят непечатные слова – чтобы сочнее было. И всякие фразы: «Ты чё, пёс?!» или «Пошёл ты!». Все, конечно же, одеты в самые модные наряды. В качестве саундтрека пусть будут шансон и дип-дрим-поп.

Дарю идею!

P.S. Кому-то, наверняка, захочется препарировать такое сценическое действо как «Гроза», кто-то найдёт в нём новые смыслы и откровения, свежие как воздух после грозы. Я же услышал в этом только раскаты грома вульгарного смеха над первоисточником.