В Тверской области вынесли приговор пилоту, который врезался в ЛЭП на военном вертолете

Ущерб в результате происшествия составил 3,5 млн рублей.

В Тверском гарнизонном военном суде вынесли приговор по делу о происшествии с вертолетом Ми-8, которое произошло в середине августа 2018 года в Осташковском районе над озером Селигер.

Установлено, что офицер управлял военным вертолетом над водоемом, при этом пилот не имел права выполнять полеты на предельно малых высотах, умышленно и намеренно допустил изменение высоты полета по установленному маршруту, снизился и допустил столкновение с линиями электропередач.

– В результате было повреждено воздушное судно Министерства обороны Российской Федерации – узлы и агрегаты вертолета на общую сумму чуть менее 3,5 млн рублей, создана угроза жизни и здоровью членов экипажа и военнослужащих, сопровождавших груз, а также подорвана боеготовность воинской части и, как следствие, создана угроза причинения вреда интересам безопасности государства в сфере обороноспособности, – сообщают в гарнизонном военном суде.

Офицера признали виновным в нарушении правил полетов и иных правил эксплуатации военного летательного аппарата, повлекшем по неосторожности причинение тяжких последствий и приговорили к году лишения свободы в колонии-поселении.

В соцсетях уже обсуждают как само происшествие, так и приговор:

– Сейчас, когда летчики в стране на вес золота, когда во всю идут мероприятия по поднятию престижа и привлекательности лётной службы их начали сажать и вешать на них миллионы. Сейчас подана апелляция, но я практически уверен, что без вмешательства первых лиц и всей вертолетной братии, для летчика все закончится плачевно.

А вот что рассказал о том полете сам пилот, Андрей Г. (орфография и пунктуация автора сохранены):

– 17 августа 2018 года возвращаясь на свой аэродром, через, приблизительно час полета вертолет столкнулся с, предположительно, проводами ЛЭП. Перед вылетом вдвоем со штурманом мы получили у диспетчера аэродрома Вязьма условия на полет в стандартной форме «Полет не ниже безопасной высоты. В опасные явления не входить, связь согласно плану и т.д.», при этом в заявке на полет мы подавали полет на 300 м. Но заявка является формальной и в полете с разрешения ОрВД можно изменять высоту полета. После взлета с аэродрома я перешел под управление диспетчера Тверской зоны, сообщив место, время и высоту. Причем высоту я, видимо с усталости, перепутав запросил 200 м истинной по давлению. Возможно этим я и сбил с толку диспетчера, хотя высоту держал по барометрическому высотомеру. Ведь невозможно держать истинную высоту по давлению. По давлению выдерживается барометрическая высота…

… При этом диспетчер Тверской зоны не запросила мою барометрическую высоту и не выдал высоту полета в цифрах, хотя согласно ФАП «Порядок осуществления радиосвязи в ВП РФ» высоты полета доводятся ТОЛЬКО в цифровом значении. При этом,согласно ФАП “Организация воздушного движения в Российской Федерации” №293, при полетах в пространстве G, диспетчер осуществляет информационное обслуживание, которое носит рекомендательный характер. Что не было учтено судом. Я руководствовался же приказом командира, где он не определял безопасную высоту, только 15 м, а штурман рассчитывал безопасные высоты, только для перехода на ППП. Поэтому считал, что выдерживая высоту по барометрическому высотомеру не должен снижаться ниже 15 м и всё. Полет проходил на 200м по QNH района, а истинные высоты в зависимости от рельефа изменялись в диапазоне 30-200м …

… Возможно для пилотов гражданской авиации такие полеты редкость, так как их полеты не связаны с работами на такой высоте,но в армейской авиации основной вид полетов проходит на ПМВ-предельно малых высотах, ведь это единственный способ избежать огня противника. А каждый полет для военного летчика является, по сути, тренировкой к боевым действиям …

… Радиообмен не содержит переговоров экипажа по которым бы можно понять, что я хулиганил, лихачил, допускал снижение ниже установленной высоты. Полет проходил штатно. Хочу так же обратить внимание, что орнитологическая обстановка была не простая, что так же подтверждается радиообменом, где неоднократно зафиксированы фразы летчика-штурмана и бортового техника о птицах.Хотя в дальнейшем это не будет учтено судом. Собственно поэтому и приходилось иногда выполнять маневры уклонения, отворачивая в сторону от стай птиц. Что в последствии было интерпретировано, как хулиганство. Столкновение же произошло неожиданно для всего экипажа …

… Думаю ни у кого не возникает сомнения, что увидь препятствие по курса полета, я, либо любой из членов экипажа подал бы команду, издал бы возглас или любым другим доступным способом бы обратил внимание на приближающуюся опасность. Но записи радиообмена говорят, что полет проходил спокойно, в обычном режиме. Сам момент столкновения запомнился, лишь тем, что перед глазами мелькнул объект и раздался стук. После этого проверили параметры работы систем вертолета, показания всех приборов. Всё было в норме- ни сигналов, ни тряски, ни вибраций. Поэтому я принял решение продолжить полет, посадка произошла в штатном режиме. А дальше всё закрутилось…

… Абсолютно не вникая в тонкости полетов, в мои показания, закрывая глаза на неудобные высказывания самого эксперта Синицына, определил меня виновным, назначил 1 год колонии поселения и оценил ущерб в 3,4 млн рублей. Напомню, что никто не пострадал, вертолет после столкновения летел ещё 1,5 часа без каких- либо отказов. Выходит, что проще “натянуть” обвинение и отправить летчика на которого государство затратило, порядка 200 млн руб, в колонию,чем докопаться до истины.