Проглотив дольку мандарина, четырехлетняя девочка умерла через пять дней в Детской областной больнице Твери от пневмонии

Отец девочки требует правосудия и утверждает, что ребенок умер из-за врачебной ошибки. Следственный комитет РФ возбудил уголовное дело.

Маленькая Даша умерла поздно вечером 15 декабря в реанимации Детской Областной клинической больницы. Врачи не смогли спасти четырехлетнюю девочку, диагностировав у нее тяжелую форму пневмонии с очагом поражения в легких. Если говорить понятнее, Даша умерла от тяжелого случая воспаления легких. Шокирует то, что произошло это не в какой-то районной больнице, где и оборудование подчас на ладан дышит, и стены изъедены грибком (как в случае с Вышним Волочком), а в ДОКБ, в которой в принципе и априори должны работать лучшие врачи, у которых в распоряжении лучшее оборудование.

Забегая вперед, скажем: в Следственном управлении Следственного комитета России по Тверской области считают, что (цитируем): «причиной смерти является острая двухсторонняя пневмония, которая стала возможной вследствие ненадлежащей организации работы, недостаточной квалификации медицинских работников ГБУЗ ДОКБ, которые своевременно не диагностировали ее у маленькой пациентки».

Отец малышки Андрей Ригин обвиняет в смерти Даши заведующего хирургическим отделением № 1 ДОКБ Юрия Бревдо. Корреспондент Tverigrad.ru выслушал обе стороны конфликта, который может закончиться еще одной бедой.

«Больше меня не буди!»

Во время нашей встречи 20 декабря Андрей Ригин выглядел не просто подавленным – этот седовласый крепкий мужчина был раздавлен горем. С момента смерти Даши прошло пять дней, и он, подбирая слова, в сотый раз, как до этого друзьям и знакомым, рассказывал о трагедии, которая, казалось бы, сломила его.

Всё началось вечером 10 декабря в загородном доме семьи Ригиных. Даша ела мандарин, долька которого застряла в пищеводе. Девочке дали воды, и, казалось бы, всё было в порядке, поэтому в больницу ее сразу не повезли.

Утром во время завтрака выяснилось, что всё далеко не в порядке – девочка не могла есть, было понятно, что застрявшая долька не проскочила, а осталась поперек пищевода. Андрей тут же отвез Дашу в Детскую Областную клиническую больницу, где ее определили в палату хирургического отделения. Ребенку назначили гастроскопию.

– Бревдо присутствовал при этом (Юрий Бревдо – заведующий хирургическим отделением № 1 ДОКБ. – Авт.), – рассказывает Андрей Ригин. – Были медсестра, врач и он. Когда мы шли с ним по коридору, я спросил, нужна ли моя помощь подержать Дашу во время процедуры, она у меня девочка сильная. Он сказал: «Нет, мы сделаем анестезию, вытащим дольку, она поспит и через два часа проснется». Во время процедуры я был за дверью. Слышал, как она кричала от боли, очень громко. Он, Бревдо, вышел, говорит: «Всё, дольку протолкнули, идите в палату». Я спрашиваю: «А почему она не спит, почему кричала?» Он ответил, что так надо и что, наоборот, это хорошо. Я успокоился, положил дочку на бок, включил ей мультфильмы. Нам назначили лечащего врача, назначили УЗИ и сказали сходить к педиатру. Сказали, что можем ехать домой и подъехать завтра утром.

– Нам прописали антибиотики и отпустили домой, – вспоминает Андрей. – Состояние Пончика, так я называл Дашку, лучше не становилось. Температура продолжала подниматься, ей стало трудно дышать. Ночью, в первом часу, я позвонил Бревдо и попросил о помощи, спросил, что нам делать. Он ответил: «Слушай, ты! Ты на часы смотришь? Я сплю!». Я ему говорю: «У Даши температура, она стала часто дышать, что нам делать?» Он: «Вызывайте скорую». Я говорю: «Да скорая в деревню часа три будет ехать». Он бросил трубку. Я опять перезвонил, умолял помочь, сообщить в больницу, сказал, что сейчас ее туда привезу. Он сказал: «Не надо везти, больше меня не буди».

По словам Андрея, утром, когда он привез дочку в ДОКБ, Юрий Бревдо сказал, что уже выписал Дашу и посоветовал спуститься в приемное отделение. Когда заведующий отделением детской анестезиологии – реанимации Борис Капитонов увидел состояние девочки, срочно отправил ее на рентген.

– Когда нам рентген показали… легких уже практически не было… Одно легкое уже было мертвое, – говорит Андрей. – Врач, Капитонов, сказал, что это пневмония и какой-то очаг заражения. Сказал: «Ребенок тяжелый, всё, что в наших силах, будем делать». Я хочу сказать, что действительно благодарен Борису Капитонову, он сделал для Даши всё, что смог, не остался равнодушным, выразил нам соболезнования, когда она умерла…

Даши не стало в 20:45 15 декабря. Именно в эти минуты Ригиным позвонили из больницы с горестной вестью. Сразу после этого Андрей Ригин начал бить в колокола. Для себя ответ на вопрос «Кто виноват?» он уже нашел: «Во всем виноват Бревдо!». А вот ответ на вопрос «Что делать?» до сих пор витает в воздухе.

Ригин написал заявление в полицию, настаивая на причинно-следственной связи между смертью Даши и действиями Юрия Бревдо. Из полиции материалы дела передали в следственное управление СК России по Тверской области. Сейчас по факту смерти девочки проводится доследственная проверка.

– При встрече следователь мне сказал: «Случай, как у вас, не первый здесь. Вообще это помойная яма, в которую больница превратилась за два года. Детей привозят с ангиной, а увозят их на коляске. Не переживайте, будем разбираться».

Комментарий главврача ДОКБ

– Наше мнение, что врачебной вины там нет, – пояснила Tverigrad.ru главный врач Детской Областной клинической больницы Твери Анна Зайцева. – Пока предварительная версия – это быстроразвивающаяся пневмония. К сожалению, бывает такое мгновенное течение заболевания…

«Ты труп! Я тебя закопаю!»

Заведующий хирургическим отделением № 1 ДОКБ Юрий Бревдо к нашему разговору, казалось, был готов. Более того, сказал, что в этой истории как раз не хватает объективного освещения событий, озвучивания мнения обеих сторон. Своей вины в смерти Даши врач не признает. Кроме того, Юрий Бревдо шокирован тем, что Андрей Ригин в телефонном разговоре обещал его убить.

– Я не проводил гастроскопию и не присутствовал при этом, не оперировал, никаких манипуляций с его дочкой не производил, – говорит завотделением. – Да, он с дочкой лежал в нашем отделении, но не более того. Причем он поступил не сразу, а через 16 часов после того, как ребенок подавился инородным телом. Мы оперативно собрали анализы, оперативно освободили ребенку пищевод, обследовали. Но потом Андрей Ригин не являлся больше в нашу больницу, и его ребенок был выписан.

– После процедуры у девочки ухудшилось самочувствие. Это связано с гастроскопией?

– Я так не думаю. У ребенка был целый букет различных заболеваний, причем наследственных. Она не поступила к нам полностью здоровой.

– С вашей точки зрения, что могло произойти?

– Насколько я знаю, у этого ребенка имелась врожденная патология. Четыре года назад, в период новорожденности, она у нас лечилась, оперировалась, и наши хирурги-реаниматологи ей практически спасли жизнь. Была сложная конструктивная операция на кишечнике. Она неоднократно лежала в неврологическом и терапевтическом отделениях нашей больницы. В нашем отделении (после гастроскопии. – Авт.) ребенок лежал в отдельной палате, ни с кем не контактировал, был практически изолирован. В отделении сейчас и тогда, когда она лежала, инфекционных больных нет, карантина нет. Теоретически ребенок мог простудиться в любом месте, где угодно.

– Андрей Ригин говорит о ночном звонке, который он сделал вам, прося о помощи.

– Я личный номер ему не давал, звонить ему не разрешал, он ночью вторгся в мою личную жизнь, разбудил меня и угрожал мне физической расправой. У меня была мысль подать жалобу в Следственный комитет, но разговор записан не был, доказательств не было, только мои слова. А относительно того, что его ребенку плохо, я рекомендовал вызвать скорую помощь и обратиться в больницу. Он сделал это? Нет. Мало того, я позвонил в больницу дежурному хирургу, объяснил ситуацию, сказал, что может приехать Даша Ригина, которая у нас совсем недавно лечилась, и чтобы ее приняли. Но он же не внял этому совету.

– Вы говорите, что вам угрожали физической расправой. Что он конкретно вам говорил?

– Что я труп, что он меня закопает.

– Отец девочки рассказывает, что перед тем, как делать гастроскопию, ей обещали дать наркоз, но, с его слов, она кричала при проведении процедуры, была в сознании и всё чувствовала.

– Еще раз повторю: я не присутствовал при этой процедуре. Но согласно словам моих коллег, записи в истории болезни, процедура проходила под общим обезболиванием, то есть, по-другому говоря, под наркозом. Для того чтобы ребенка взять под эту процедуру, мы его предварительно обследовали, чтобы избежать всех негативных нюансов. Были взяты анализы, была сделана рентгенография, в легких не было никаких патологических изменений, в крови не было воспаления, девочка была осмотрена анестезиологом, и под общим обезболиванием эта процедура была проведена. Возможно, потом, когда ребенок просыпался, он уже начал беспокоиться, и это услышал Андрей Ригин. А меня он увидел, когда я заходил в кабинет после процедуры, чтобы ознакомиться с результатами исследования и забрать историю болезни. Может быть, из-за того, что он меня там увидел, и решил, что это я что-то там творил. Но это было не так.

– А в принципе возможно, что при проведении гастроскопии могла быть занесена инфекция?

– Нет. Потому что все инструменты обрабатываются, и неоднократно, мы строго за этим следим. Регулярно проводятся проверки санэпидрежима. Там невозможно занести никакую инфекцию.

Комментарий главврача ДОКБ

– С отцом девочки очень много беседовал наш зам по хирургической части, приносил соболезнования, объяснял причины, – говорит Анна Зайцева. – Наше мнение, что врачебной вины там нет. Но папа, конечно, в горе, он, может, просто некоторых вещей не замечает или не понимает. Юрий Феликсович Бревдо вообще в принципе к этому ребенку отношения не имел, он даже не был лечащим врачом и не проводил никаких оперативных вмешательств.

Еще одна врачебная ошибка?

Как рассказал Tverigrad.ru Юрий Бревдо, утром 22 декабря в ДОКБ приняли решение о создании рабочей комиссии, на которой планируют разобраться в обстоятельствах смерти Даши Ригиной. Однако главврач ДОКБ Анна Зайцева в разговоре с нашим корреспондентом эту информацию отрицала, говоря, что такое решение может принять лишь министерство здравоохранения Тверской области, а никаких распоряжений на этот счет ей не поступало (по состоянию на 13:00 22 декабря. – Авт.).

Тем временем, если отстраниться от заявлений убитого горем отца девочки и пояснений врача Бревдо, остается лишь недоумевать, почему в таком учреждении здравоохранения, как Детская Областная клиническая больница, не смогли спасти ребенка с воспалением легких? Объяснение Анны Зайцевой о том, что «к сожалению, бывает такое мгновенное течение заболевания…» звучит, скажем прямо, не очень убедительно для большинства населения. В любом случае почему ребенка, который, к тому же, по словам врачей, имел проблемы со здоровьем, за день до трагической гибели отпустили из больницы с температурой?

Очевидно, что дело не должно ограничиваться лишь проверкой комиссии, в состав которой войдут сами врачи ДОКБ. И даже проверкой со стороны областного минздрава, который (есть и такая вероятность) может и не быть заинтересован в обличении врачей и установлении истины, если речь действительно идет о халатности или некачественном оказании медпомощи.

Не исключено, что «копилка» дел о врачебных ошибках пополнится и этой трагедией. Для Твери это далеко не редкость. Достаточно вспомнить вопиющий случай Анастасии Мурмачевой, которой сначала поставили неправильный диагноз, а затем, когда диагностировали геморрагический инсульт, девушка умерла в муках. Или случай с 32-летней тверичанкой, которая поступила в больницу на 15-й неделе беременности и умерла, как считает следствие, из-за халатности и безразличия медперсонала. Уголовное дело по факту ее смерти продолжают расследовать.

Быть может, действительно ситуацию может поменять только личная ответственность руководителей тверской медицины и главных врачей, которые начнут отвечать карьерой за происходящее в больницах? Особенно за смерть пациентов, и стократно – детей. Наверное, в этой ситуации можно сказать, что если обществу сообщат, что «всё было сделано по инструкциям», то это не поможет предотвратить аналогичные трагедии. Тогда «такие инструкции» точно надо менять… Ради памяти Даши…

– Причиной смерти является острая двухсторонняя пневмония, которая стала возможной вследствие ненадлежащей организации работы, недостаточной квалификации медицинских работников ГБУЗ ДОКБ, которые своевременно не диагностировали ее у маленькой пациентки. В настоящее время проводится комплекс следственных и процессуальных действий, направленных на установление всех обстоятельств произошедшего, в том числе назначена экспертиза для установления качества оказания ребенку работниками ГБУЗ Тверской области «Детская Областная клиническая больница» медицинской помощи, – сообщают в СУ СКР. – Кроме того, в ходе расследования будут установлены причины и условия, способствовавшие совершению преступления.