Соседские войны: в Твери хотят снести мансарду, в которой живут ребенок и его брат-инвалид

Глава семьи настаивает на том, что соседи его шантажируют, требуя 1,5 миллиона рублей, а суд не учитывает прав детей.

Тихая улочка 1-й Головинский вал в Пролетарском районе Твери стала ареной «боевых» действий между соседями. С одной стороны – тверичанин Дмитрий с женой и двумя детьми, один из которых инвалид по слуху. С другой – его номинальная соседка Марина Александровна с братом. Дмитрий с семьей живут в двухэтажном доме, у Марины Александровны в собственности небольшая пристройка к этому строению. Но женщина настаивает на том, что ей принадлежит доля и в самом доме.

Tverigrad.ru поговорил с обеими сторонами конфликта, каждая из которых, разумеется, отстаивает свою правоту.

Сторона № 1: Дмитрий

– В 2006 году я сделал мансарду – второй этаж, где теперь живут мои сыновья, она зарегистрирована, есть свидетельство и кадастровый номер, – рассказал Дмитрий Tverigrad.ru. – От соседей, которые владеют пристройкой к дому, не было никаких претензий, долгие годы все было спокойно. Улица Головинский вал шла под снос, и они надеялись получить квартиру. Но в 2017 году было принято решение, что улицу сносить не будут. И соседи подали заявление, что якобы второй этаж построен неправильно и мансарду нужно снести. В том числе из-за того, что дымовая труба от пристройки находится ниже уровня крыши. Соседка начала меня шантажировать: «Покупай у меня пристройку за 1,5 миллиона рублей, и мы отзовем иск».

Дмитрий говорит: «Эта халупа и гроша ломаного не стоит». Пристройка больше напоминает низенький небольшой сарайчик.

– В суде они утверждают, что жить им негде, – рассказывает Дмитрий. – На самом деле они живут в двухкомнатной квартире, а пристройку раньше сдавали и получали за это деньги. В ней они и не проживали.

Как бы там ни было, Дмитрий был согласен выкупить «халупу», чтобы его дети не остались без крыши над головой. Но не за фантастические в данном случае 1,5 миллиона рублей, а за 600 тысяч – такова кадастровая стоимость пристройки. Однако Марину Александровну эта сумма не устроила. Начался суд.

14 июля 2017 года судья Центрального районного суда Твери Татьяна Панасюк вынесла решение о частичном удовлетворении иска. Исследовав материалы дела и результаты судебной строительно-технической экспертизы, судья сделала выводы:

– «Самовольная реконструкция ответчиком жилого дома с отступлением от действующих – строительных, санитарно-эпидемиологических норм и правил не является в силу статьи 222 ГК РФ безусловным основанием к сносу возведенного строения»;

– «Снос постройки является крайней мерой, применяемой в исключительных случаях, когда восстановление нарушенных прав и охраняемых законом интересов невозможно иным способом. Вместе с тем, как следует из заключения судебной экспертизы, восстановление нарушенных прав истцов возможно иными предложенными экспертом способами, не связанными со сносом строения. Исходя из изложенного, избранный истцами способ защиты права несоразмерен степени нарушения права, что является основанием для отказа в иске в указанной части».

– Суд первой инстанции вынес решение нарастить трубу или врезать котел в стену, я был на это согласен, – говорит Дмитрий. – Тогда они подали апелляцию, и Тверской областной суд выносит решение просто снести мой второй этаж. Хотя у меня там проживают дети, один несовершеннолетний, второй инвалид, суд не принял это во внимание.

Мансарда пока не снесена, Дмитрий периодически платит штрафы за неисполнение судебного решения. Мужчина пытается обжаловать итоги апелляции. «Старший сын подал повторный иск, но его “отфутболили”, сказали, что суд уже состоялся», – разводит руками мужчина. Тогда Никита, сын Дмитрия, написал заявление в прокуратуру Тверской области о том, что решение апелляционной инстанции Тверского областного суда нарушает его права. Сейчас заявление находится на рассмотрении в прокуратуре. Плюс Дмитрий подал в Центральный районный суд Твери заявление о приостановлении делопроизводства судебных приставов.

Сторона № 2: Марина Александровна

Tverigrad.ru побеседовал со второй стороной конфликта – соседкой Дмитрия Мариной Александровной. Женщина настаивает на своей правоте.

– Дело не только в трубе, дело в том, что у него нет документов никаких на это строение, и он построился на чужих долях (Дмитрий утверждает, что доля семьи оппонентов лишь 4 кв.м и вовсе не в доме, а в пристройке, – Ред.).

– Суд первой инстанции вынес решение, что мансарду сносить не требуется, и нарушения можно устранить другими способами.

– Я с этим не согласна. Потому что мой брат проживает на моей территории в этой пристройке, а у него доля находится в этом доме. И доля комитета по имуществу тоже находится там.

– А зачем мансарду-то сносить?

– Затем, что я буду делать реальный раздел и делить дом поровну.

– И для этого требуется снос?

– Если я отсужу себе долю свою, или брат мой, я, может быть, сама построю наверху. Мне его (Дмитрия, – Ред.) доля там не нужна абсолютно.

– В этой мансарде живут ребенок и его брат-инвалид.

– Начнем с того, что один ребенок взрослый…

– Но он инвалид.

– Я ветеран труда, у меня тоже несовершеннолетний ребенок. Я тоже незащищенный слой населения.

– Если вам заплатят 1,5 миллиона, вы отзовете иск?

– Конечно, отзову. Если он не согласен, я буду делить дальше и буду строиться на своих долях. Потому что в одной квартире на 50 метрах мы жить не можем. У меня дочь, а у брата сын. В одной квартире два разнополых ребенка тоже не могут жить.

– А на меньшую сумму вы согласны?

На этот вопрос женщина ответила отрицательно.

– Не собираюсь ему дарить, чтобы он шоколадно жил за счет меня. Поверьте мне, перед Богом я чиста, мне не надо чужого, но и своего я отдавать не собираюсь!

Кто прав, а кто виноват в этой истории, судить сложно. Как видим, даже судьи разошлись во мнениях и вынесли разные решения. Очевидно, что и у Дмитрия, и у Марины Александровны есть свои веские доводы. Дмитрий не собирается платить 1,5 миллиона за «халупу», Марина Александровна – продавать ее за 600 тысяч. Так что в цене они не сойдутся. Женщина ждет сноса мансарды, Дмитрий готов отстаивать права детей и обратиться хоть в Верховный суд РФ, хоть в Европейский суд по правам человека.

Что до ребенка и его брата-инвалида, которых, по словам отца, хотят лишить крыши над головой, то вывод о том, нарушены ли их права, предстоит сделать прокуратуре.