Упрощение строптивых: взгляд на спектакль по Шекспиру в Тверском театре драмы

В театре «замахнулись на Вильяма, нашего, Шекспира», а ударили по комедии с элементами буффонады.

Ёжики кололись, плакали, но продолжали жрать кактусы. Такой анекдот можно было бы вспомнить, посмотрев новый спектакль «Укрощение строптивой» по Уильяму Шекспиру в Тверском театре драмы. Такая шутка пришла на ум из-за центральной декорации постановки – огромного, в два человеческих роста, кактуса. Он вам и символ шипов, уколов и неприступности, и символ мексиканских страстей, которые обещает история про женитьбу «всех на всех». А главный ёж, поедающий кактус, конечно, Петруччо. Хочется верить, что Тарас Кузьмин не испытывает схожих ощущений от проделанной работы.

«Укрощение строптивой» – комедия, даже скорее фарс, за авторством Уильяма Шекспира, высмеивающий социальные темы – неравенство представителей разных слоёв общества, отжившие традиции и т.д. Безусловно, Шекспир не был бы Шекспиром, если не вскрывал психологию героев и не ставил вопрос – а что такое любовь и брак? Чудо, которое внезапно нисходит на человека или методичная работа? Впрочем, нужно сказать, что само сценическое произведение также оставляет много вопросов, не давая на них ответы.

Режиссёр-постановщик Геннадий Шапошников, главреж Театра на Покровке и Ростовского театра драмы имени Горького, уже известен тверскому зрителю. Он ставил в Твери спектакль по Островскому «Доходное место», который успешно идёт на сцене около 2 лет (с учётом периода пандемии. – Ред.) и воплощает наши представления о классике – костюмы соответствуют эпохе, декорации не пугают уродливостью, а идеи драматурга попытались интерпретировать без всяких «ну чё, в адском пламени гореть буим?». Анализ без привнесения смыслов.

Постановка по Шекспиру «Укрощение строптивой» несколько отличается от «Доходного места» в плане стилистики, но не теряет при этом смысловой наполненности и акцентов на важных моментах. При этом можно сказать, что отчасти она наследует советским постановкам, перенимая атмосферу рок-мюзиклов тех лет. Но это аллюзии, тогда как новая премьера по Шекспиру – это буффонада, фарс и отчасти комедия положений.

За комедию отвечают, в основном, второстепенные герои спектакля. Геннадий Бабинов очень органично чувствует себя в роли пылкого влюблённого Гортензио. Актёр выбрал для своего героя интересную манеру говорить с утрированным «эр» и напоминает несколько карикатурного француза, при этом прекрасно влившись в общую атмосферу и в очередной раз продемонстрировав недюжинный комедийный талант – чего только стоят его обнимания с кактусом!

Блистает в роли слугу Грумио актёр Никита Бахметьев, на голове которого красуется комично-эпатажный ирокез. А в нескольких эпизодах он играет на сцене на электрогитаре! Настоящий менестрель, который при этом не теряет нервно-забавной походки и живой, гротескной мимики. При сравнении в пару с ним хотелось бы поставить слугу Транио в исполнении Константина Василенко. Он и соперника своего господина в нужный момент пристукнет, и так презабавно переживает, когда Сергей Бескакотов в образе Люченцио влюбляется, что невольно и ты включаешься в эту игру, беспокоясь – удастся ли двум любящим сердцам быть вместе?

Безусловной находкой в этом ряду комедийных героев можно считать сыгранного Вячеславом Хархотой учителя. Его нарочитая наивность и высоко поднятые брови – это вкупе с доской, на которой написаны математические формулы – очень смешат. К этому можно было бы добавить ещё несколько примеров, но, впрочем, заложенные Шекспиром шутки и комические ситуации можно рассматривать бесконечно. А можно, как сумел сделать режиссёр Геннадий Шапошников, просто брать и ставить, раскрывая суть. Без осовременивания.

Впрочем, сказать так – значит, несколько покривить душой. Костюмы для спектакля штатный художник театра Ирина Подосёнкова разработала неординарные. В этом случае соседствуют близкие к современным пёстрые кофты, у Петруччо с Катариной элементы одежды из кожи и латекса и практически все ходят по сцене в берцах. Пусть эта стилистика и выглядит, как ржавый меч, который застрял в ножнах, к счастью, она меркнет перед великолепием текста произведения, который бережно сохранили. Темп и ритм чётко выверены, никаких сбивок. Мне кажется, солдаты маршируют чуть менее чётко, нежели подают поэзию Шекспира тверские актёры. Как известно, в оригинале у великого англичанина белый стих, но благодаря переводчикам – часть строф получили рифму. Для постановки в Тверском театре драмы взяли перевод Полины Мелковой с вкраплениями других вариантов. Это дало максимальный результат и помогло сгладить углы – текст редко переходит в прозу и не режет слух.

Образ Петруччо, главного «укротителя», смотрится продуманным не до конца. Кажется, будто актёр Тарас Кузьмин играет с «холодным носом». Безусловно, я уверен, азарт в его манере исполнения появится. Но первоначально смотрится так, словно исполнитель пока лишь скользит по рисунку роли, не до конца веря в задачи, поставленные ему режиссёром, или не принимая такие решения постановщика. Почему герой выглядит, как рок-звезда? Это отсылки к современной поп-культуре? Но выглядит так, будто действительность подогнали под теорию… Разве будет музыкант, тонко чувствующая натура, морочить себе голову сложными отношениями и «укрощением» строптивой девушки?

Масло в огонь подливает и то, что в паре с актрисой Викторией Козловой Тарас Кузьмин смотрится не столь органично. Исполнительница взяла серьёзную ноту, обыгрывая строптивость как свойство характера, которое помогает девушке отгородиться от несерьёзных, ветренных женихов. При этом Петруччо Тараса Кузьмина как раз и выглядит таким вот музыкантом-недотёпой. Вроде из жалости приласкать можно, а вроде и лютней по голове успокоить – тоже вариант…

Прошли премьерные показы, такая постановка, несмотря на минусы, впишется в репертуар Тверского театра драмы. И, надо думать, станет его украшением. Как минимум, для любителей по-человечески хороших комедий.

Возрастное ограничение спектакля – «16+».

Фото на миниатюре материала – Руслан Чечин.